В плену любви

– Озадачили вы меня, фройлен Петрова! Озадачили. Насколько эта информация достоверна?

– На сто процентов. Русские не выпустят на фронт это оружие.

– Что ж, фройлен, аппетит вам, действительно, удалось заглушить!

– Я пойду, господин Нортемберг?

– Я не возражаю.

– Райнер, я побуду у Гали? – спросила Тася.

– Хорошо. Ступайте. Мне надо подумать.

Когда за девушками захлопнулась дверь, Райнер поднялся, взял бутылку конька, налил в два стакана.

– Эрих, предлагаю выпить. Кстати, что ты думаешь по этому поводу? Возможно ли, что это правда? Взорвать – это значит, что русские могут лишить жизни своих же. Возможно ли это?

– Если это оружие представляет серьезную опасность, то возможно. Мне тут в госпитале солдат один рассказал, что у них на фронте кинули на растерзание русским целый батальон, чтобы отвлечь внимание от организации серьезного наступления и подготовки удара. И сработало. Пока русские уничтожали батальон, немцы нанесли им серьезный удар, чем вызвали отступление. Я думаю, что это возможно. Галя не станет врать. И зачем ей это?

– Но откуда эта информация? Я ничего не замечал за ней. По крайней мере, последнее время! И почему она нам это рассказывает? Могла бы просто промолчать. Спрятаться, скажем, и все!

– Господин Нортемберг! У нас с Галей серьезные отношения. Полагаю, причина в этом. Другой причины я не вижу.

– Эрих, – глядя прямо в глаза солдату, продолжал Нортемберг, – помнишь, мы с тобой разговаривали по поводу возвращения в Германию?

– Да, господин майор.

– Ты не передумал?

– Нет.

– Если русские будут бомбить город, как сказала Галя, то мы будем считаться погибшими или без вести пропавшими. Это нам на руку. Хорошо, я дам тебе некоторые указания. На днях я закончу с новыми документами на нас и Галю с Тасей. Готовься, Эрих! Через несколько дней ты будешь лейтенантом!

– Я не против, – пошутил Эрих.

************************************

– Галя, ну, Галечка! Успокойся!

– Тася, я предательница! Теперь я уже точно предательница! – вся в слезах причитала Галя, полулежа за столом.

– Ты никого не предавала, Галя! А если ты про Райнера, про гестапо, так это он так. Все-таки он офицер немецкой армии. Не нужно вообще было говорить, Галя. Зачем было говорить, чтобы сейчас корить себя за предательство!

– Зачем говорить, Тася? А затем, что мы с тобой ненужные элементы. Горячев не предупредил нас, значит, он посчитал, что нам лучше умереть. Понимаешь? Тася, если придут наши, то нам грозит расстрел, в лучшем случае Сибирь, – кричала Галка.

Тася не могла больше подобрать слов, чтобы ее успокоить. Галка вдруг резко перестала плакать и, взяв Тасю за руки, тихо сказала:

– Тасенька, я не хочу умирать. И не хочу терять Эриха.

– Я тоже, Галя. Давай сейчас успокоимся. Райнер что-нибудь придумает. Вот увидишь! Все будет хорошо.

Тася ободряюще улыбнулась и обняла подругу.

************************************

Тася вернулась домой поздно, когда Галка уже заснула. Райнер сидел за столом, разложив перед собой карту, делая какие-то пометки на листке бумаги.

– Райнер, что ты делаешь? – спросила девушка, обняв немца сзади за плечи.

Райнер поцеловал ладонь девушки и посадил на стол перед собой.

– Тася, как она?

– Винит себя. Считает себя предательницей.

– Тасенька, завтра, когда она успокоится, попробуй уточнить время нападения на город. Если она не скажет или не знает, то нам надо быть всегда начеку.

– Зачем, Райнер?

– Неужели ты думаешь, что я буду сидеть и ждать, когда мы погибнем под обломками этого дома? Надо бежать в Германию. Будет бомбежка. Нас посчитают погибшими. Я подготовил для нас новые документы и немецкую форму для тебя, Гали и Эриха. Он меня поддержал. Рано или поздно Гитлер проиграет войну, а в Германии у нас будет время подумать, как действовать дальше. С новыми документами мы начнем новую жизнь. Тася, скоро все наладится. Гале пока не говори, чтобы она не натворила глупостей. Хорошо, моя девочка?

– Райнер, как же это? Тебя же будут считать предателем!

– Меня будут считать погибшим, – улыбаясь, ответил немец, стараясь при этом сохранять спокойствие. – Я не хочу больше участвовать в этом безумии. Ты со мной?

– Да. Пока я жива, я не хочу с тобой расставаться, Райнер. Давай попробуем.

– Смотри. Мы в километрах 180 от Смоленска. Доберемся до города. Оттуда через Белоруссию, с остановкой в Борисове на Польшу. Если все будет нормально, то через пару недель будем в Германии. Отец меня поймет и поможет. За это время я сделаю документы, которые дадут нам зеленый свет при прохождении немецких постов. Ты будешь молчать. Акцент выдаст тебя с первого слова. Будет справка о контузии и направление на лечение в Германию. Тася, если все удастся сделать, как я запланировал, то через некоторое время мы будем свободны. И от большевиков, и от немцев. Понимаешь, родная моя?

– Я боюсь за Галю. Она может не одобрить этот план. Я ее не смогу бросить.

– Она успокоится. Трезво посмотрит на ситуацию и примет нашу позицию. Она умная девочка. Через пару месяцев мы с улыбкой будем вспоминать эти страхи.

– То есть ты берешь ответственность за Галю и Эриха?