В плену любви

Наталья уже видела в ресторане Кенинга и молилась, чтобы он не захотел ее сегодня, но, увидев Елизавету, поняла, что придется еще выдержать ночь позора и унижений. Когда она не притворялась, что получает удовольствие, Кенинг кричал, что убьет сына, и бил ее. Наталье приходилось собирать всю силу воли и сквозь слезы изображать страстную и удовлетворенную женщину. А сегодня ей придется постараться, чтобы Кенинг отпустил проведать ребенка и увидеться с Галиной, которая обещала помочь уйти к партизанам.

Для оберштурмбанфюрера она выбрала девушку, которая ранее зарабатывала этой древней профессией. В глазах эсэсовца она увидела какой-то животный блеск и жестокость. Поэтому решила послать более опытную проститутку. Лиза велела им собраться и ждать, когда офицеры поедут домой.

Райнер, увидев в дверях ресторана Эриха, подал знак, чтобы тот его ждал в машине.

– Господа, приятного вам вечера! Я поеду домой, – сказал Райнер.

– А вы что ж, еще не соскучились без женщин, господин майор? – спросил Петерман.

– Пока нет, – ответил Райнер и вышел из ресторана.

– Скоро увидимся! – вдогонку крикнул опьяневший Петерман.

– Завтра увидитесь. Райнер поселился в другом доме, – сказал Кенинг.

– Ну, значит, завтра! А теперь давайте заберем девиц и поедем отдыхать, господин оберст. Пока мы еще в силах! – сказал Петерман и громко рассмеялся.

Елизавета увидела, что немцы собираются, отправила девушек к выходу. Офицеры, слегка пошатываясь, вышли из ресторана, помогли девушкам сесть в машину и поехали домой.

************************************

Эрих в зеркало наблюдал за майором. Очевидно, его что-то тревожило. Он задумчиво смотрел в одну точку перед собой и ни разу не спросил про свою русскую.

А Райнера действительно тревожило появление оберштурмбанфюрера СС. Его раздражал этот пристальный, проницательный взгляд. От Кенинга он был наслышан о методах работы с теми, кто попадал в застенки гестапо, подвергая людей зверским пыткам. Но слова и реальность действий не укладывались в голове майора. Так могли обращаться с людьми только извращенцы или люди с нарушенной психикой.

Петерман был высокого роста. Темноволосый с карими глазами, можно сказать, симпатичный мужчина, если бы не этот блеск в глазах, дикого бешеного животного. Райнер увидел в нем фанатическую любовь к Гитлеру и ко всем его убеждениям, с которыми он, в свою очередь, был далеко не согласен. Гитлер уделял большое внимание чистоте арийской расы, о которой написал целый труд. Он считал, что арийцы – это вершина человеческой культуры. Евреев и славян он считал недочеловеками. Райнер только сейчас задумался, чем его чистая арийская кровь отличается, к примеру, от Тасиной. «Да ничем, только если группой. Также этот бред про «голубую дворянскую кровь». Почему так все сложно. Кто-то это все придумал, а целым народам надо это все принять. Какая же это глупость!» – думал про себя Райнер. В писании Гитлера о семье и браке делался большой акцент на том, что «грехи против крови и расы являются самыми страшными грехами на этом свете. Нация, которая предается этим грехам, обречена…» Райнер не мог понять, каким образом узаконенные отношения между любящими людьми разных рас могут быть грехом. Командованием Третьего рейха было запрещено сожительствовать с русскими женщинами, чтобы не потерять эту самую чистоту расы. Для этого была создана даже сеть борделей, в том числе полевых, в которых трудились женщины стран-союзниц. Райнер никогда не пользовался услугами женщин легкого поведения. В Германии у него были женщины, с которыми он поддерживал длительные отношения. Но все они были из хороших семей. И Райнер был уверен, что негативные последствия для здоровья от близких отношений с ними исключены. Он чувствовал, что над его отношениями с Таисией нависла опасность, которую надо ожидать именно со стороны Петермана. С этими жуткими мыслями офицер не заметил, как машина подъехала к дому.

************************************

– Господин Нортемберг, я вам еще нужен? – спросил Эрих офицера.

– Нет, вы можете идти спать.

Райнер открыл дверь. Убедившись, что Эрих не идет следом, Таисия бросилась навстречу немцу. Обнимая девушку, Райнер увидел накрытый стол. Тася его ждала. От этого ему стало тепло и немного стыдно за исходивший от него запах спиртного. Девушка была сегодня необычайно красива. Наверное, все-таки немалую роль сыграло красивое платье изумрудного цвета, которое так шло к ее прекрасным глазам.

– Таисия, какое красивое платье! Оно тебе очень идет, – сказал Райнер, покрывая поцелуями лицо любимой.

– Правда? Я сама его сшила. Моя крестная иногда посылала нам посылки, где обязательно был какой-нибудь отрез ткани. Я когда увидела его, так сразу и представила это платье! Думаю, у меня получилось!

Пока Райнера не было дома, Таисия прилагала все усилия, чтобы наверстать все пробелы по немецкому языку, допущенные в школе. Плюс помощь Райнера по вечерам делала ее речь более-менее сносной и понятной. Что-то уже Райнер сопоставлял по смыслу.