В плену любви

Так молодые люди просидели еще несколько часов в машине, заехав в закоулок, чтобы скрыться подальше от людских глаз. Галка положила голову на плечо солдата. Эрих обнял ее. В тот момент они были по-настоящему счастливы, без умолку вспоминая довоенную жизнь. Провожая Галю домой, Эрих взял с нее обещание, что никакие обстоятельства, связанные с войной, не повлияют на их отношения. В этот вечер чувства, вспыхнувшие между молодыми людьми, перерастали из маленького тлеющего огонька в яркий огонь, который разбудил в их душах любовь. Любовь, которую уже не в силах были заглушить ни война, ни Гитлер, ни Сталин.

************************************

Когда Тася вернулась в дом, Райнер уже заканчивал работу с документами. Отпустив Эриха провожать Галю, он запер дверь и наконец-то обнял свою русскую красавицу. Тася нисколько не сопротивлялась. Целый день она мечтала оказаться в его крепких надежных объятиях. Он разбудил в ней любовь и страсть. Он разбудил в ней женщину. Всю ночь они провели в любовных ласках. Она была послушной и прилежной ученицей. В какой-то момент даже пыталась взять инициативу в постели в свои руки. Райнер был счастлив. Находясь рядом с ней, он чувствовал душевное умиротворение и спокойствие.

– Таисия, я надеюсь, что осенью война закончится и я увезу тебя домой в Германию, в свое родовое поместье.

– Осенью? – встрепенулась Тася. – Откуда такая уверенность?

– Дорогая, я ни в чем не уверен, но Гитлер сейчас готовит решающий удар на Сталинград и Кавказ. А там и Москва. Я надеюсь, что все скоро закончится. И через год-другой мы будем мирно сидеть на лужайке, играть с нашим сыном и даже не вспомним кошмары войны.

– Райнер, как просто ты об этом говоришь! А что будет с остальными людьми?

– Как что? Таисия, будут жить и работать, как раньше, но только на благо Германии.

– Но не все ведь останутся жить, Райнер! Кто-то уже никогда не испытает счастья любви и материнства, – сказала Тася, вспоминая о Зине.

– Любимая, поцелуй меня, – прошептал Райнер, – давай думать только о нас.

Таисия с жаром поцеловала немца. Он подмял под себя свою возлюбленную, и они со страстью окунулись в мир любви и наслаждения.

************************************

Утром, наспех выпив кофе, Райнер вместе с Галей поехал на станцию. Кривенко уже был там, в ожидании распоряжений. Уэндэл Ланге еще не появился.

– Эрих, вы с Галей сейчас едете за город и доложите мне ситуацию с концлагерем. Надо срочно гнать туда пленных. Скоро здесь будет совсем жарко. Передайте мои распоряжения в комендатуру. Пусть пришлют взвод солдат. Можете выполнять.

Утро выдалось солнечным. От предыдущих пасмурных дней не осталось и следа. Солнце припекало все больше и больше. На станции жизнь просто бурлила. Скот уже разместили в вагонах. Отовсюду слышалось мычание коров. Солдаты грузили последние мешки с продуктами. В здании станции начали собираться первые добровольцы и провожающие. Через некоторое время в распоряжение Нортемберга поступило два взвода солдат для перегона военнопленных. Вскоре подъехал и Эрих.

– Господин Нортемберг, указанная территория обнесена колючей проволокой. Сейчас занимаются установкой огневых вышек.

– Эрих, разыщите лейтенанта Ланге. Возможно, он еще не проснулся. Срочно ко мне. Он займется пленными.

– Слушаюсь, господин майор, – ответил солдат и поехал на квартиру лейтенанта.

За время службы в тылу, Райнер уже привык к тому, что офицеры позволяли себе распущенность и злоупотребление спиртным. Сам он придерживался других моральных принципов, которые считал правильными на момент военного времени.

– Галя, вы с этим русским начинайте проверять списки людей для работ в Германии, – сказал Райнер, указывая на Кривенко.

– Хорошо, господин майор.

Нортемберг направился к вагонам посмотреть, как идет погрузка. Там его нашел Эрих и лейтенант Ланге. По его внешнему виду можно было только догадываться, как он провел ночь.

– Господин лейтенант, выводите пленных и гоните за город. Их вчера кормили?

– Нет, господин майор. Я не успел распорядиться.

Судя по внешнему виду, лейтенанту было плохо. Он, наверняка, еще и туго соображал. Райнер посмотрел на него сверху вниз.

– Я надеюсь, что сегодня вы успеете распорядиться. Устроите их сегодня в лагере. Завтра часть людей оставите на постройку барака, часть пойдет на вырубку леса, который сосредоточите в районе станции. Вам понятен приказ?

– Да, господин майор, – ответил Ланге и направился к командирам взводов.

Райнер наблюдал за действиями лейтенанта. Солдаты построились в две шеренги по бокам ворот ангара. Ланге открыл ворота, и пленные стали выбегать наружу, пытаясь прорваться через окружение немцев. Несколько выстрелов остановили русских военнопленных. Лейтенант Ланге, краснея от злости и негодования, на ломаном русском языке объяснил, что любая попытка выйти из оцепления закончится для них расстрелом. Райнер слышал, как люди просили есть. Игнорируя их крики и просьбы, немцы погнали людей в сторону лагеря.

– Господин майор, кто это? – спросила Галина, подходя к немцу, не отрывая глаз от жуткого зрелища.