В плену любви

Горячев осмотрелся. Душа радовалась. После удачной операции с продуктами, партизаны стали, что ли, увереннее в себе. В лагере чувствовался боевой дух. Люди уже пообзнакомились друг с другом. Работали слаженно, с шутками да прибаутками. Так незаметно и пришел вечер.

– Наталья, накрывай на стол. Товарищи! Заканчивай работу. Сейчас ужинать будем, – скомандовал Борис Моисеевич.

Люди долго не заставили себя ждать. Свернули все работы. Уставшие, но счастливые усаживались за стол.

– Ну, что, товарищи! Хочу вас поздравить с первым нашим заданием. Этим нападением мы лишили немецких солдат харчей, обеспечили себя на долгое время провиантом и освободили землю-матушку от одного предателя. Но это только начало нашей партизанской войны. За победу, товарищи! – громко и отчетливо, проговаривая каждое слово, произнес Горячев и выпил кружку самогона.

Люди поддержали командира. Под влиянием костра, вкусной горячей пищи и горячительного напитка народ расслабился. У женщин выступил румянец. Слышался приятный звонкий смех Натальи, которой мужчины начали оказывать внимание, что заметно не нравилось Алексею Ивановичу. В отблесках костра, молодая женщина была очень красива. Легкий румянец, горящий взгляд просто тянули к ней. Она заметила, что Садовников к ней не равнодушен. И всем своим взглядом и видом показывала, что охотно примет его ухаживания, если он сделает ей шаг навстречу. Алексей Иванович не упускал из вида женщину, параллельно обучая ее сына вырезать из дерева игрушки для его подопечного Петруши. Настя покормила сына, перекусила сама и расположилась с малышом рядом с костром, от тепла которого самый юный партизан задремал в родных руках матери.

– Товарищи, завтра мы встречаемся с нашими ребятами из города для обсуждения вопроса по освобождению военнопленных. Я считаю, что мы готовы принять людей и в дальнейшем наносить серьезные удары по фашистам. Кто со мной согласен?

– Да все согласны, командир! Мы знаем, как в плену несладко. Что тут и говорить, – сказал за всех Улиев. – Ты нам тольки скажи, что делать, мы все зробим.

– Значит, на этой неделе и провернем это дело. Только хотел с вами посоветоваться еще вот в чем. Мы уж с вами притерлись за эти дни, и вижу, что солдаты вы хоть куда! В общем, доверием я к вам проникся. Но как, скажем, повлиял плен на других людей, этого знать не может никто. Ни вы, ни я. Поэтому предлагаю перестраховаться. В этот основной лагерь мы их не поведем. Разобьем лагерь там, где встретились с вами. Не будем подвергать опасности женщин и детей. Ни к чему это. А здесь будем по очереди, по два человека охранять их.

– Дело говоришь, командир. Плен по-разному на всех сказывается.

– Алексей Иванович, значит так. Ты завтра остаешься главным по лагерю. Мы идем на встречу с ребятами. Воспользуемся полицейской формой и в деревне возьмем еще чего из провианта да одежды.

– Как скажешь, Борис Моисеевич.

– Тогда предлагаю еще по чарке и отдыхать. Завтра будет не легкий день.

– Боря, можно тебя на минутку? – отозвал в сторону Садовников командира.

– Да, Леша. Что у тебя?

– Борь, а что ты меня все то по лагерю, то за бабами посылаешь? Сам, значится, под пули, а я, значит, под женскими юбками буду прятаться? Так понимать?

– Леша, я тебе доверяю самое ценное, – ответил Горячев и посмотрел в сторону женщин и детей. – А если что не так, бери командование в свои руки.

– Да, не подумал я. Дурак, что сделать! Лагерь так лагерь. Завтра начнем еще землянку рыть. Тем более что первая комом пошла, как говорится.

– Товарищи, долго не засиживайтесь. Завтра дел много. Наталья, самогон унеси в погреб. Понадобится еще, глядишь, в медицинских целях, – отдал последний приказ Борис Моисеевич и пошел спать.

************************************

Эрих полдня мотался по городу, выполняя поручения из комендатуры. Он с ужасом думал о том, что будет с Галей, когда она узнает, что родителей больше нет в живых. Вечером солдат подъехал к зданию завода. Галка уже ждала его во дворе. Увидев немца, она улыбнулась и помахала ему рукой.

– Добрый вечер, Эрих! – приветствовала его девушка и ловко запрыгнула в машину. – Господин майор скоро выйдет. Что в городе нового? Нашли партизан?

– Я не слышал. У меня было много работы, Галя.

– Да, видно, заездили тебя сегодня, что лица не тебе нет, – пыталась поднять настроение Галя.

– Галя, а ты к Тасе не собиралась? – спросил Эрих, чувствуя себя ответственным за состояние Гали. Немец хотел, чтобы девушка узнала плохую новость в окружении друзей. Тем более что отец Гали полностью доверил жизнь своей дочери ему, Эриху. «Неужели этот пожилой человек сумел разглядеть чувства, которые я испытываю к его дочери?» – думал солдат и наблюдал за девушкой в зеркало машины.

– Собиралась! Только вот домой заеду. Папа все утро жаловался на спину. Думаю, придется в деревню идти. Там одна бабушка всякими травками да мазями лечит. Если господин майор позволит, то ты свозишь меня, Эрих? – заигрывая, спросила Галка. – Эрих, да что с тобой сегодня? У тебя какие-то проблемы?