В плену нашей тайны

— Это Лолита. Того мальчишку в центре я не знаю, а вот остальные с нашей школы. Глянь, как она им улыбается вовсю. Ведьма.

Я прыснула, опустив голову. Ведьма и демон — лютая смесь. Хотя от одной мысли, что эта девчонка будет крутиться рядом с Вишневским, что возможно, они пойдут на свидание, и будут улыбаться друг другу, сделалось тошно. И если уж совсем честно, мне никогда не нравились его однодневные подружки и многодневная Карина. Но лучше об этом не думать.

— Ой, — тихо визгнула Майя. Я перевела на нее удивленный взгляд, не особо понимая, в чем дело. — А чего этот парень не к Лолите за столик подсел. Она точно взбесится.

— Какой па… — однако, договорить я не успела, потому что Вишневский поставил поднос на наш сто, отодвинул стул и уселся, выдавая свою до ужаса очаровательную улыбку, за которой скрывалось все, включая демонические флюиды.

Глава 25

Ян

Реакция Евы — бесценна, когда она замечает меня. Кажется, у нее пропадает дар речи, а аура покрывается колючками. Исаева походит на маленького ежика, случайно оказавшегося среди людей. Забавная.

Отец был прав: ложь самому себе — не лучшее решение. Поэтому я подумал, почему бы хотя бы на эти пять дней не отпустить все, что меня сдерживало: чувство вины за мать, чувства ненависти к Еве опять же за мать… В последние дни я задыхался, а сейчас словно скинул груз с плеч. Удивительно, но мне нравится открыто выражать свою тягу к ней, говорить глупости и смущать Еву. Возможно, если я, наконец, получу желаемое, меня отпустит. В конце концов, мы никогда не сможем быть вместе по-настоящему. Мы просто не имеем на это право.

Как сейчас помню, черный понедельник, в гостиной дед разговаривает с мамой. Она стоит перед ним, вжав шею в плечи, словно маленький нашкодивший ребенок, а он продолжал ее отчитывать за сорванную сделку. Слухи в мире элиты оказывается страшней ядерной бомбы, а деньги важней семьи. По крайне мере, для моего дедушки.

Наверное, я никогда не смогу забыть, их разговор…

— Бессовестная дрянь! Если бы ты не водилась с кем попало, этого бы не случилось. Дима принял тебя, этого выродка от охранника, и вот чем отблагодарил твой сын?— кричал дед, сжимая кулаки от злости. А мать молчала, она боялась идти против отца из-за меня ведь в конечном счете, нас не разлучили, спонсировали деньгами, и делали вид, будто ничего не произошло.

— Папочка, прости, пожалуйста! Ян не мог, он бы никогда…

— Замолчи, замолчи! — вспыхнул дедушка. Я замер в коридоре, не силах шевельнуться. А потом дед замахнулся и ударил маму по лицу, отвесив ей пощечину. Удар пришелся настолько сильным, что она потеряла равновесие, и упала на пол, схватившись за щеку. С глаз ее покатились слезы.

— Мама! Дедушка, не трогай ее! — я влетел в гостиную, встал перед матерью, раскинув руки, и смерив его грозным взглядом. Я готов бы кинуться ему на шею, ударить по морщинистому лицу, но не сделал этого, потому что дед развернулся и покинул наш дом. А через два часа, я нашел мать без сознания в ее спальне, сжимающей в руках упаковку снотворного.