В плену Обмана

Выхожу из душа, сушу волосы, надеваю пижаму и спускаюсь вниз, надеясь застать Давида в кабинете. Ночью он всегда спокоен. Подхожу к кабинету, вижу полоску света, настраиваюсь, набираю побольше воздуха, сочиняя речь, и резко распахиваю дверь.

Боже, так сильно я ещё не смущалась. Мне ужасно стыдно. Но мое тело на несколько секунд впадает в ступор от неловкости. На полу разбросаны бумаги, ручки и даже телефон Давида. Ева обнаженная сидит на столе, и Давид между ее ног. Поражает не то, что они занимаются любовью. Поражает форма. Давид держит Еву за шею, и рвано дышит ей в губы, смотря в глаза.

— Быстро вышла! — яростно рявкает брат, продолжая грубо удерживать Еву.

— Простите! — выкрикиваю, вылетая из кабинета, и бегу в гостиную.

Сажусь на диван и утыкаюсь лицом в подушки. Щеки горят от стыда, сердце колотится, как сумасшедшее, а главное — я теперь не знаю, как смотреть им в глаза. Черт! Почему они не закрыли дверь или не занимаются этим в своей комнате?! Дура ты, Анита! В комнате спит Мари! Боже… как стыдно…

Лежу в подушках около получаса, а потом начинаю смеяться, как дура. А может, это все к лучшему? Давид снимет напряжение и расслабится. Поднимаюсь с дивана и на цыпочках сбегаю в кухню. Наливаю себе сок, беру тарелку с маффинами, приготовленными Евой, и сажусь за стойку, так и не включая свет. Ем и рассматриваю в телефоне наши с Егором фотографии. Я снимала нас в его кровати. Какой же он красивый, во время секса — настоящий зверь, а после — ленивый удовлетворённый кот. Это звучит глупо для моего возраста, но я люблю этого парня. Ни за что. Просто потому что он существует.

Еще через полчаса в кухню входит Ева. Волосы растрепаны, в одной рубашке Давида и счастливая. Она не замечает меня, берет бутылку воды из холодильника и выбегает из кухни. А мне вдруг становится грустно. Я тоже хочу быть с Егором, просто так, ни от кого не скрываясь и не боясь. Проводить с ним дни и ночи, засыпать рядом и просыпаться, носить его одежду и готовить нам завтраки. Проходит еще несколько минут, и в кухню в одних брюках вальяжно входит Давид, тоже открывает холодильник и берет лёд.

— Почему не спишь? — спокойно спрашивает он.

— Простите, я правда не думала, что вы там вместе, — виновато произношу я.

— Надо думать. Иногда, — выделяя последнее слово, говорит брат, но что-то мне подсказывает, что он не о том, что я застала его с Евой. Настроение падает, и я вновь утыкаюсь в телефон.

— Ты собрала вещи?

— Нет.

— Ну что же, тогда мы пошлем их тебе позже.

— Давид, давай поговорим нормально? — прошу я.

— Нет, ты не останешься здесь! — категорично отрезает он. — Ты хочешь еще о чем-то поговорить?

— У меня здесь магазин!

— Мы наймем хорошего управляющего. Я проконтролирую, в убытке не останешься.

— Я обещаю, что больше не увижусь с этим парнем.

— Нет.

— Ну, Дави-и-ид, — тяну я, встаю со стула и обнимаю его за шею. — Пожалуйста, пожалуйста, можешь приставить ко мне охрану. Я больше с ним не увижусь.

— Анита! — говорит строго, отрывая меня от себя.

— Хорошо. Дай мне пару недель решить дела в магазине, — лгу я в надежде, что за это время смогу что-то придумать.

Давид вздыхает и закрывает глаза. Замираю в ожидании его вердикта.

— Хорошо, но только две недели и с охраной!

— Спасибо.

— Скажи спасибо Еве. Она за тебя просила, — выдает брат и выходит из кухни.

Я отсрочила свою гибель, теперь нужно придумать, что делать дальше.

ГЛАВА 17

Егор

Я не трус и привык отвечать за свои поступки. Тем белее от Севера не скроешься — все равно найдет, и будет только хуже. Но я не спешу бежать к нему с повинной. Кто его знает, может, Игорек не такая тварь, как мне кажется.

Но нет, Игорь оказался именно тем шакалом, каким я его представлял. Я собирался к матери, но меня остановил звонок в дверь. Когда на пороге своей квартиры я увидел Севера, то понял, что дела обстоят хуже, чем я думал. Гораздо хуже… Север один — создает иллюзию доверия. Но я на сто процентов уверен, что в подъезде и на улице его ждет свита.

— Чай, кофе? — фальшиво-вежливо предлагаю я, когда Север уверенно расхаживает по моей квартире, рассматривая обстановку.

Его взгляд задерживается на порванном платье моей принцессы, и у меня инстинктивно сжимаются кулаки.

— Чай, Егор, и покрепче, — спокойно отвечает Север, а у меня от его спокойствия начинается тихая паника.

Один на один я его здесь уложу. Думаю, я в лучшей форме, чем он. Но после меня отсюда вынесут вперед ногами. Север давит властью и статусом, а мне нечем ответить. Значит, нужно договариваться. Он продолжает расхаживать по моей квартире, трогая вещи руками, листая мои книги, а мне хочется вымыть после него все с хлоркой. Завариваю нам крепкий чай, ставлю чашки на стойку и между делом выглядываю в окно — там целая делегация: два внедорожника и Игорек с разбитым ебал*м нервно курит, облокотившись на машину. Неужели я настолько опасен?!