В плену страсти

Но Сара уже качала головой, а короткий соблазн приключения быстро исчезал.

– И как я объясню свое разочарование? Как я смогу защитить женщин от Мартина, допустить, чтобы он забрал поместье? Как я смогу пережить хотя бы один день без тебя?

– Пусть Джордж займется этим, – предложил он.

Сара фыркнула:

– Думаю, даже ты на этот счет не обольщаешься.

Ему нужно уйти отсюда, прежде чем его поймают, прежде чем она пропадет навеки. И он никогда не узнает, как близка она была к тому, чтобы сказать «да».

Неожиданно Йен схватил ее за руку.

– Сара, – торопливо произнес он, – я говорю на полном серьезе. Пойдем со мной! Не только для того, чтобы ты проводила меня. Чтобы ушла отсюда!

Сара повернулась к Йену, готовясь резко возразить ему. Но в его глазах вспыхнул яркий свет – такой сильный, абсолютно искренний.

Вырывая у него руку, она отодвинулась назад.

– Ты сошел с ума? Я не могу отсюда уехать!

Йен не шевелился.

– Да, детка, можешь! – произнес он, поднимая руки. – Ты можешь! Что у тебя тут есть? Тяжелая жизнь без отдыха и поддержки. Джордж говорил мне, что старуха даже по имени к тебе не обращается.

Неужели каждый должен напоминать ей о том, насколько она никому не нужна?

– Какое отношение это имеет ко всему остальному? Это единственный настоящий дом, который у меня когда-либо был, Йен. И я его не брошу.

– Я могу дать тебе новый дом. Изменю твое имя и найду для нас место, где мы будем жить. Так что если Босуэлла и найдут, никто не сделает тебе ничего плохого. Это самое малое, чем я могу отблагодарить тебя.

Отблагодарить чем? Очередной одинокой жизнью? Возможностью быть рядом с ним, но никогда ему не принадлежать? Как он может быть так жесток к ней?

Сара не хотела, чтобы Йен видел, какую боль причиняет ей.

– Ты хочешь, чтобы я просто ушла…

– Почему бы и нет? Разве ты не хочешь иметь свой собственный маленький дом? – Йен приблизился к ней так стремительно, что она даже не успела осознать этого, и взял ее за руку. – Я хотел бы убедиться в том, что с тобой все в порядке, что ты хорошо устроена. Что тебе не приходится постоянно работать. Ты заслуживаешь большего, Сара.

– Да, – сказала она, кивая. – А какую роль играть будешь ты в моей новой жизни?

Шотландец пожал плечами:

– Какую пожелаешь.

Конечно, может, она малюет его той же краской, что и других мужчин. Но уж слишком знакомыми показались ей его слова.

«Ты сможешь иметь маленький коттедж, городской особняк и экипаж…»

В конце концов, чего еще ей ожидать? Она ведь незаконнорожденная. Ей действительно повезет, если она подцепит еще одного баронета. И как только Сара могла поверить, что может ждать большего?

Бедная, сбитая с толку женщина. Она не может ждать большего. И все же ей хотелось.

– Уверена, что это очень щедрое предложение, – проговорила Сара таким же ледяным, как ее сердце, голосом. – Но все же я вынуждена от него отказаться.

– Почему? – настаивал Йен. – Что тебя здесь держит?

Самоуважение. Гордость. Единственная собственность, от которой она никогда не откажется.

Отступив на шаг, Сара обхватила свою талию руками. Может ли она горевать о том, что Йен такой же человек, как и любой другой, и хочет иметь все, ничем не заплатив за это? Он хоть понимает, о чем просит ее? В этом Сара не была уверена.

– Когда ты немного подумаешь об этом, Йен, – произнесла она, стараясь говорить ровным голосом, – ты сам поймешь, каков ответ на твой вопрос. А до тех пор тебе лучше подумать о том, как разыскать своих друзей.

– Я знаю, как разыскать друзей.

Она кивнула:

– Хорошо. Потому что твои враги действуют очень быстро.

А затем, прежде чем она смогла еще больше унизить себя, Сара отвернулась.

Йен не отпустил ее. Не успела она пройти и двух футов, как он схватил ее и повернул лицом к себе.

– Подожди, – проворчал он, заключая Сару в объятия.

А потом стал целовать ее.

Ей следовало сопротивляться. Позднее она клялась, что так и поступила бы, если бы не была так удивлена. Она ударила бы его, наступила ему на ногу и пнула бы его в пах коленом.

Но Сара этого не сделала. Она была удивлена. Две или три секунды. А потом оказалась надломленной, изумленной. Подчинившейся, поддавшейся огню, который запылал в ней так яростно, как будто она была сухими дровами для растопки. И дело не в силе рук Йена, обвивающих ее, дело в ней. Они были крепостью, бастионом, защитой и тюрьмой и сжимали ее так крепко, что она почувствовала, как пуговицы на его мундире внезапно отпечатались на ее нежной груди. И дело было не в его высоком росте, не в твердом, как камень, теле – теле воина, яростного защитника и еще более яростного разрушителя. И не в самом поцелуе – всепоглощающем и чудесном поцелуе, который, казалось, лишал ее силы и света – ее сердце. Все дело в его губах. В его мягких, ищущих губах, в таких подвижных, голодных и сладких, что Сара поняла, что готова открыться ему без принуждения. Она почувствовала, как ее руки словно сами по себе поднимаются к нему, стараясь изо всех сил прижать эти сильные, широкие плечи ближе, бесстыдно пытаются обхватить его, дотянуться до этих огненных прядей, вьющихся у его шеи.