В плену у травмы. Как подружиться со своим тяжелым прошлым и обрести счастливую жизнь

Мы все живем в культуре с определенными стандартами и предубеждениями, и, хотя я вижу тенденцию в направлении большего равенства и принятия себя такими, какие мы есть, это все же создает определенный (временами – высочайший) уровень давления.

Родиться с бледной кожей или пенисом в культуре, которая ценит эти характеристики и дает привилегии тем, кто их имеет, – это случайность судьбы и генетики (1, с. 262). Как и любые другие случайности, которые связаны с привилегиями – с тем, что является более социально желательным в том обществе, которому мы принадлежим.

Лора С. Браун написала интереснейшую главу о культурном смирении и духовной осознанности в книге «Терапия комплексных посттравматических стрессовых расстройств у взрослых. Научные основы и терапевтические модели», которую я настоятельно рекомендую прочитать всем специалистам в области ментального здоровья. Признание своих привилегий (которые могут выглядеть совершенно по-разному: возрастные факторы, этническое происхождение, социальный статус и многое другое) делает терапевтический процесс более полным, искренним, честным.

«Мне интересно, что значит для нашей совместной работы то, что я, по-видимому, трудоспособна, а вы – человек с видимыми ограничениями» (1, с. 265) – это заявление, написанное Лорой С. Браун, которое еще некоторое время назад невозможно было услышать как рекомендацию для терапевтического процесса, ведь оно будто бы рушит стремление к всепоглощающей толерантности. Но мир изменился, и мы осознали: не замечать различия не значит минимизировать их влияние на нас.

Да, разговор о них может вызывать большой дискомфорт – вину, стыд, страх; но, позволяя себе быть человеком, инициирующим подобный диалог, мы делаем шаг к созданию безопасного пространства для наших клиентов. И я напоминаю, что для тех людей, которые пережили комплексную травму, безопасность – это ключевой момент в исцелении.

Что значит для терапевтических отношений то, что одни из нас выросли в изобильной финансовой среде, а другие – в нищете? Что значит для терапевтических отношений то, что одни из нас соответствуют каким-то стандартам красоты, а другие – нет? Что значит для терапевтических отношений то, что одни из нас выросли в семье, полной любви и безопасной привязанности, а другие – нет?

Решать только нашим клиентам – все, что мы можем им дать, это честный и искренний подход, в котором мы проявляем любопытство, устойчивость и культурное смирение.

«Культура не какой-то просвечивающий аморфный пар, окружающий вас. Например, если культура диктует, что люди с определенным цветом кожи являются менее ценными, то эта социальная реальность оказывает физическое влияние: у этих людей меньше заработная плата, а у их детей хуже питание и жилищные условия. Такие факторы меняют структуру мозга детей в худшую сторону, затрудняя их обучение и увеличивая вероятность, что эти дети в будущем будут зарабатывать меньше», – заявляет Лиза Ф. Баррет (6).

Эту тему также поднимает Роберт Сапольски: «Мы не можем повлиять на многие факторы в нашей жизни – на то, каковы наши генетические особенности; на то, как проходит процесс нашего развития; на то, в какой среде проходит наше взросление. Наши гены и их взаимодействие с окружающей средой регулируют каждый уголок биологии и имеют отношение ко всему» (13, с. 583).

Мы не виноваты в наших травмах, так же как не виноваты в наших привилегиях. Но нам нужно учиться видеть и признавать влияние на нас как первых, так и вторых. Это помогает нам быть более человечными, не наносить друг другу вреда, напротив – помогать друг другу, а значит, делать мир лучше[35].

Режим и расслабление

Наверняка вы слышали выражение «work-life balance». Я хочу рассказать вам о своей философии, к которой пришла в последние годы, – о том, чтобы строить жизнь не вокруг работы, а все же преимущественно вокруг себя и своих ценностей (в том числе работы). Мне нравится называть это «life-work balance».