В погоне за красотой

Врач дружески попрощался с Изабель. Она предложила ему чего-нибудь выпить, но он отказался. Они с Тьерри были большими друзьями, и, хотя в нынешней ситуации не крылось ничего двусмысленного, что-то его смущало. Он и сам не понимал что. Может быть, атмосфера этого дома. Какая-то тяжелая. По зрелом размышлении, дело тут не в обычном кризисе переходного возраста. Что-то должно было произойти, что-то очень серьезное.

3

В тот же день, немного позже, из очередной поездки вернулся Тьерри. Жена рассказала ему о визите врача. Тьерри счел, что помочь Камилле не сможет никакой специалист. Во время поездки он постоянно думал о ней и пришел к выводу, что только он сам способен что-то сделать. Он постарается работать меньше. «Я нужен дочке, и все тут». Было уже больше десяти вечера, но он все-таки решил поговорить с Камиллой. Три раза стукнул ей в дверь[22]. Камилла не ответила, но Тьерри все же открыл дверь. К его величайшему изумлению, дочка рисовала и так была этим поглощена, что ничего не слышала. Какая радость для отца – ведь она так давно не брала в руки карандаш!

Тьерри осторожно приблизился к ней, сердце у него отчаянно билось. Раз она снова рисует, значит ей лучше, может, все еще станет как прежде. Но когда он увидел набросок… Что-то жуткое, вызывающее чуть ли не отвращение, какой-то жук со щупальцами. Камилла обернулась, не выразив при виде отца никакого удивления. В последнее время ничто не выводило ее из апатии. Она быстро поцеловала его, а он не стал делать замечаний в связи со страшным рисунком, тем более что на полу, как он заметил, валялся еще десяток таких же отталкивающих.

4

Камилла увлеклась рисованием несколько месяцев назад. Все началось со школьной экскурсии. Это было словно откровение, перед ней неожиданно предстал новый мир. Раньше она в музеях практически не бывала. Обычно по воскресеньям родители отправлялись с ней в лес или она ездила с отцом на рыбалку. В последнее время, правда, все реже, и Камилле этого не хватало. Но, так или иначе, все воскресенья ее детства проходили в тишине и мечтаниях. Наверно, поэтому она постоянно погружалась в себя, тем более что была единственным ребенком. Каждый понедельник она испытывала шок. Надо было снова приспосабливаться к сумасшедшему школьному ритму. Как будто две разные жизни.

При всей сдержанности Камиллы у нее было много друзей. Она замечательно умела слушать. Она была из тех молчаливых людей, которые всем окружающим кажутся очень умными и с которыми легко делятся самым сокровенным. Но сама она не любила открывать душу другим. Три месяца она встречалась с мальчиком на год старше ее. Они гуляли, взявшись за руки, и целовались в своем месте – отдаленном углу большого парка поблизости от лицея. И вдруг все кончилось – никто не знал почему. Это Джереми решил порвать с Камиллой. Через несколько дней он начал встречаться с девочкой из своего класса. Камилла видела, как они прогуливаются, взявшись за руки. Может быть, они и целовались в их месте, оскверняя память того, что ей казалось единственным и неповторимым.

У Камиллы сохранились горькие воспоминания об этой истории, которая за несколько дней превратилась из прекрасной в безобразную. Но она ни с кем не хотела делиться. Все-таки однажды Ирис, лучшая подруга, сумела ее разговорить.

– Он хотел со мной спать. А я еще не готова.

– Да ты что! Надо было согласиться! – воскликнула Ирис с таким видом, словно хотела утешить подругу (но она бы, конечно, все отдала, чтобы оказаться на ее месте).

– Мне хотелось еще немного подождать, – ответила Камилла.

– Понимаю. Но все-таки… Джереми Бальстерос.

– Он меня разочаровал. Я же не собиралась заставлять его ждать десять лет. Несколько недель, может, и меньше… И заметь, он не только бросил меня, он тут же нашел другую. Нет, правда, так лучше. Я совершенно не жалею.

– Прекрасного принца на свете не существует. Будешь его ждать – так и умрешь девственницей, – заключила Ирис[23].

Камилла старалась найти во всем положительную сторону. Она постепенно выделила и сохранила в памяти самое лучшее из того, что было пережито с Джереми. Их поцелуи: она беспрестанно повторяла себе, какое это может быть божественное ощущение – целовать мальчика. Иногда, едва соприкасаясь неподвижными напряженными языками, они проводили долгие минуты, испытывая чувственное наслаждение.

5