В погоне за Тайной

Кобейн бросился за девушкой и, не задумываясь, что делает, залетел в уборную. Просторная, вся в зеркалах комната пахла духами и цветами, расставленными в маленьких вазочках рядом с раковинами. Шенми еще не успела далеко отойти от двери, когда Бэй схватил ее за руку, развернул, дернув на себя, и поймал в жесткие объятия, коснулся губами виска, лба, зарылся носом в ее волосы, жадно вдыхая тонкий аромат олеандра и шалея от него, как наркоман от долгожданной дозы.

Грубо, жестко, совсем несочетаемо с нежностью рук и губ, прорычал:

— Какого твана ты преследуешь меня?

— Откуда? — женский голос был раздраженным, но тонкие сильные руки уже нырнули под пиджак Бэя и выдергивали рубашку из штанов. Выдернули, отодвинули ткань и замерли, добравшись до голой спины, заметно подрагивая. — Я здесь по приглашению.

— Я тоже, — выдохнул он в ответ.

Его губы нашли ее. Горячий, торопливый, жадный поцелуй сразу превратился в глубокий, до головокружения. Шенми не сопротивлялась, отвечая торопливо и отчаянно. Потом со стоном отклонилась и зашептала:

— Уходи или дай уйти мне. Это опасно.

— Что ты тут делаешь? Опасно? Твой Цепной Пес?

— Ты не понимаешь. Отпусти… — она отталкивала словами, но ее губы были на лице Бэя, скользили по щекам, подбородку, возвращались к губам, ее горячие руки прижимали его к себе.

Приближающийся стук каблуков остановил безумие, и девушка стала вырываться из объятий,

— Пусти!

— Не могу. Не хочу! — рычал Бэй, сильнее вжимая Шенми в себя.

— Пусти, Тван!

Она могла быть неожиданно сильной, эта сероглазая Тайна, вот и в этот раз оттолкнула Кобейна и метнулась к ближайшей кабинке. Вовремя, потому что дверь из коридора открылась и на пороге застыла Карина.

— Бэй?!

За спиной Волжской возвышалась Джини. Как живое воплощение Вселенского Укора.

— Я… — он закрыл на мгновение лицо руками, переводя дух. — Я… ухожу. Перепутал двери.

— Какого черта ты творишь, Ван Дорн? — Джини ступила вперед. — У тебя глаза, как у нарика.

— Я уже выхожу.

Бэй протиснулся между двумя женщинами и вышел в коридор, поправляя одежду.

В нескольких шагах от входа в туалеты топтался Цепной Пес. Он ждал появления Кобейна, стянув узкой полосой губы и прищурив глаза. Ледяной взгляд скользнул к рукам Кобейна, заправлявшим рубашку, и рот мужчины исказила кривая усмешка. Кивок головой в сторону одного из коридоров, и мужчина пошел прочь, не оборачиваясь, уверенный, что Бэй последует.

Так и было, словно невидимый канат связал обоих и тянул. Но встречаться надо было на условиях Кобейна, если Цепной Пес заведет его в темный угол, неизвестно, чем закончится разговор. Вряд ли только сломанной рукой. В ближайшем коридоре Бэй изменил направление движения, выбрав выход в огромный холл гостиницы, прошел через величественные двери на улицу к пустой в это время дня террасе. Быстро обернувшись, он увидел, что мужчина идет за ним, прожигая ненавидящим взглядом.

Бэй выбрал столик у стены и место лицом к преследователю, чтобы начать встречу с более выгодной позиции. Но что-то опять пошло не так! Быстрой реакции тренированного тела Кобейна снова не хватило против этого человека. Неверным оказался даже расчет времени, потому что, когда Цепной Пес должен был еще пересекать холл гостиницы или, в крайнем случае, подбегать к дверям, тяжелая волна снесла Кобейна с ног, бросив на ближайший стул и, прежде чем он успел что-то сделать, железная рука впечатала лицом в стол. Хрустнула переносица, рот Бэя тут же наполнился горячей кровью.

Он еще успел вывернуться и с наслаждением ударить мужчину локтем в живот. Но на этом его успехи закончились. Удар по шее — и в глазах Кобейна потемнело, почти до потери сознания.

— Если ты приблизишься к ней еще раз, я убью тебя, — проговорил с грубым акцентом Цепной Пес, даже не пытаясь хорошо выговаривать слова. — Ты меня услышал?!

Женский крик сзади остановил Бэя от провала в темноту. Испуганный и возмущенный. Самый желанный и сводящий с ума голос! Ему захотелось улыбнуться даже в этой идиотской ситуации. Шенми что-то быстро заговорила на незнакомом языке. Кобейн не мог вычленить ни единого знакомого слова из всех языков, что знал. Рубленый удар в плечо лишил-таки его света дня и звуков и, когда Бэй пришел в себя, он уже лежал на полу, а над ним суетились незнакомые люди, плакала Карина, белело лицо Джини, и к отелю подъезжала машина скорой помощи.

— Бэй! — простонала Карина, увидев, что он открыл глаза.

— Кажется, танцы отменяются, — пошутил он, посмотрев в полыхающие злостью глаза девушки брата.

Итак, он снова побывал в больнице по вине Цепного Пса, человека-паука или сумасшедшего ниндзя с невероятно быстрыми движениями. На этот раз с расквашенным лицом, будто несмышленый мальчишка. Спасибо местным пластическим хирургам! Они обещали, что кроме неудобств на ближайшее время и синего заплывшего лица Бэй обойдется без незапланированной смены формы носа. Передние зубы немного качались, но вываливаться не собирались. Больше всего пострадало самолюбие. Бэя ткнули носом в стол, и теперь он должен был несколько дней являть миру опухшее и расцветающее фиолетовыми красками лицо.