В погоне за Тайной

Бэй тоже тонул в одном из высоких кресел в центре зала, чтобы иметь возможность видеть все пространство холла. Краем зрения он отметил, что со стороны кафе в левом углу лобби поднялась женская фигура и направилась к выходу. Ее заслонили несколько человек, недавно зашедших с улицы и теперь направлявшихся к столикам бара. Когда снова ударила горячая волна и уже знакомая цепкая лапа вцепилась в сердце, Бэй не удивился, как накануне днем. Только пару раз глубоко вздохнул, успокаивая дыхание, заставляя сердце снова найти рабочий ритм, и повернулся в кресле, чтобы внимательно рассмотреть незнакомку. Не считая роста и линий фигуры, у нее не было ничего общего ни с девушкой из Голландии, ни со вчерашней волнующей дивой. Короткое темно-синее платье, дизайнерские спортивного стиля туфли, иссиня-черные волосы, постриженные под каре, длинная челка. Широкие очки закрывали половину лица. Кобейн заметил светлую помаду, может быть, только блеск на полных губах, и немилостивая рука снова сжала сердце. Девушка была уже почти у вертушки входных дверей.

Рация и телефон молчали, интуиция или взбесившиеся гормоны толкали вперед, поэтому Бэй подскочил со своего места и быстро направился вслед за незнакомкой, уже надевшей черную дутую курточку и ступившую на холодную улицу. Ветер подхватил короткие волосы, заставляя девушку поднять руку и убрать пряди с лица. Этот жест! Движение рукой! Язык тела сложно подделать или изменить, он способен выдать даже под самой надежной личиной. Показалось, или его воспаленный мозг придумал, что девушка быстро обернулась, посмотрев прямо на Бэя, уверенная, что он следует за ней? И, качнув головой, словно отбрасывая в сторону длинные волосы, она пошла прочь.

Кобейн не имел права привлекать к себе повышенное внимание, поэтому ему приходилось идти, когда хотелось бежать. Сердце неслось вскачь, опьяненное слишком сильными эмоциями — волнение, ожидание, злость, почти ярость.

Слишком ярко! Слишком непривычно!

Теряющий терпение Кобейн выскочил на улицу. Мимо него текла густая река людей: офисных работников, спешивших на ланч, туристов, просто прохожих. Его взгляд нашел черное каре. Как за такое короткое время незнакомка смогла уйти так далеко?! Ситуация настолько напомнила похожую на фестивале, что Бэй больше не сомневался. Ни одежда, ни черный парик не могли обмануть его. Правы были его глаза и тело, узнавшие девушку, несмотря на другой вид и невероятность встречи.

Его сумасшествие, соблазн, перед которым Бэй не в силах был устоять! Она снова ускользала от него сквозь толпу.

Кобейн бросился вперед, расталкивая встречных прохожих, рыча от злости и отчаяния, чтобы, вырвавшись вперед, увидеть, как на углу проезжей части затормозил мотоцикл. Водитель в черной кожаной одежде — на этот раз не оставалось никаких сомнений в том, кто это был — повернул скрытую шлемом голову в сторону девушки, дождался, пока она легко сядет сзади него, надежно прижимаясь всем телом и обнимая руками за талию, и с громким рычанием скрылся за углом. Бэю достался прощальный взгляд из-под очков и острый укол ревности.

Ожила рация, требуя немедленного внимания.

— Преступников в подсобке нет. Один из похитителей в лифтовой шахте, двигается вниз. Двое других пропали без следа. Среди скрывшихся — женщина. Среднего роста. В лобби проверять всех спускающихся с лестниц и выходящих из лифтов, следить за служебными входами. Перекрыть выходы из отеля до прибытия полиции и оперативников с этажей.

Бэй бросился бежать обратно. По течению движения людской реки сделать это было легче. Через несколько минут с улицы и из глубин здания стали появляться оперативники. Полиция, находившаяся до этого момента на удалении, быстро образовала кордон, вперед вышли люди в неприметных костюмах, призывая к спокойствию и объясняя ситуацию проверкой документов. Якобы поступила наводка, что в отеле может находиться беглец от налогов. Пока не поступало никаких указаний, детектив направился к кафе, откуда уходила девушка. Подошел к высокому официанту, который, несмотря на события в холле, с улыбкой сновал среди столиков, подбадривая растерянных клиентов.

Он запомнил симпатичную клиентку. Девушка подошла со стороны лифта, попросила меню, но когда он вернулся за заказом, уже поднималась из-за столика, оставив кое-что для того, кто будет ей интересоваться.

— Того, кто будет ей интересоваться?! — переспросил Бэй.

— Я так полагаю, для вас, — равнодушно произнес молодой человек, направляясь к стойке бара и возвращаясь со сложенной вдвое салфеткой. — Берете?

Кобейн молча взял протянутую ему салфетку.

Развернул.

Красной губной помадой большими буквами на ней было написано: «ТВАН».

Снова, как после перелома в больнице, Бэй лежал на кровати лицом кверху и прокручивал на потолке собственные воспоминания — кадры, запечатленные его феноменальной памятью.