В погоне за Тайной

В коллекцию. В копилку в голове. До лучших времен.

А пока снова в самолет — по просьбе Давида. Гетвик.

Туманный Альбион.

Декабрьский Лондон подарком не был, несмотря на раннюю Рождественскую иллюминацию. Может, холодный город в плохую погоду всегда напоминал предпраздничный, давно превратившись в живописные декорации мирам Диккенса? Первые полдня моросил дождь. Даже привыкшему к промозглости Голландии Бэю было холодно и неуютно. Чтобы убить время и не посинеть от холода, он залез в экскурсионный автобус и катался в тепле туристовоза, лениво поглядывая в широкие окна.

Кобейн редко бывал в Англии, и Лондон не переставал удивлять его своей чопорной красотой. Немного рафинированной, чуть высокомерной, по средневековому завораживающей и обещающей темные тайны. Особый восторг вызывали англичанки, не подстраивающиеся под непогоду — в тонких чулках, коротких офисных юбках и в туфлях-лодочках.

Подчиняясь неожиданному порыву, Кобейн вылез на Трафальгарской площади и отметился у льва, чтобы быстро спрятаться от немилости погоды в картинной галерее Тату. Холл музея показался логичным местом, чтобы выполнить обещание Ричарду. Бэй уже звонил несколько раз итальянскому миллионеру с плохим характером, беседуя то с секретарем, то с помощником и, наконец, добился возможности прямого разговора с Вератти.

Характер у Люка был непростым, потому что, услышав хороший итальянский Бэя, он перешел на северное наречие, размазанное близостью к границе, густо разбавленное швейцарскими и французскими словами и искореженное необычными интонациями. Кобейн не сдавался, продолжая общаться на итальянском, хоть и приходилось скрипеть мозгами, чтобы понимать собеседника, говорившего мало того, что непонятно, так еще и очень торопливо, словно Вератти опаздывал заработать очередной миллион.

Никаких сюрпризов разговор не преподнес. Кроме Ричарда, никто не воспринимал версию о нечестной победе всерьез. Более того, Вератти было абсолютно все равно, кто побеждал на его гонках, лишь бы не было сильных нарушений правил. Легкие отступления и хитрости его только забавляли.

— Это шоу! Только шоу моему тщеславию! Будет желание поучаствовать, добро пожаловать. — Вератти спешил закончить разговор. — Но советую оформить хорошую страховку.

Скрипя зубами от раздражения, Бэй вежливо распрощался и сразу отправил сообщение Ричарду. По крайней мере, теперь у него не осталось долга чести перед родственником.

Картины в галерее не впечатляли, а может, Кобейну слишком хотелось спать. Карина была в Японии, и он старательно жертвовал сном, чтобы говорить с фигуристкой в удобное для нее время. Поддержать, напеть романтической чепухи, рассказать, как сильно скучает, и как нигде не может согреться без тепла ее улыбки и тела. Карина счастливо смеялась с другой части планеты и обещала брелок и медаль.

В Лондоне Кобейн оказался благодаря Гашику. Давид вызвонил его пару дней назад, чтобы сказать об аукционе, где будет выставляться много интересных камней, так что если Бэй сочтет нужным оказаться на торгах, то он пришлет ему приглашение. Бэй счел нужным. Из-за любопытства и потому что потянула тонкие струны в душе интуиция, подсказывая направление движения.

На аукцион Ван Дорн заявился в строгом и очень дорогом костюме от Бриони. Был по настоянию старших родственников и такой в гардеробе детектива, появляющийся из шкафа пару раз в году. Как, например, в этот. Кобейн сам не узнавал себя в блистательном, прилизанном молодом человеке, бесспорно, заслуживающем повышенного женского внимания. Так как внимания как раз не хотелось, он спрятал свой восхитительный образ в дальнем углу за пышными шляпами, оставлявшими достаточный обзор на сцену.

В этот день на торгах было много камней, привычных и нет, антикварных и современных, в виде ювелирных изделий или неограненных. Красный берилл, таафеит, еремеевит — за него шел долгий торг между несколькими людьми, желающими его приобрести. Конечно же, бриллианты, сапфиры, а еще мелкий, как песок, жадеит, за который, кажется, именно Гашик отдал баснословную сумму денег. Бэй не слишком следил за драгоценной геологией на показ и продажу, его интересовали люди, которые покупали камни. Коллекционеры раритетов. Камней, о которых почти никто не слышал. Детектив присматривался к публике и запоминал лица, напитываясь обстановкой и атмосферой.

Едва заметно щелкнул телефон, требуя внимания.

Норман Келли.

— Будь на постоянной связи. В Сити чрезвычайная ситуация с заложником-ребенком.

Приказу Бэй не удивился. Частных сыщиков привлекали к большим полицейским операциям и в чрезвычайных ситуациях. Как говорится, на войне дополнительное ружье лишним не бывает. И пара натренированных глаз…

Он решил выйти в коридор, чтобы через Смитта или Гордона узнать подробности. Наверняка, им что-то известно. Слишком серьезно — заложник-ребенок.