В поисках Человека

– Мы готовы, – бросил Рутилий. – Куда вы хотите переместить Корабль?

Фотида на секунду задумалась. Прямо над Урбсом, не отходя далеко от поверхности Города. Вот куда она желала перенестись. Видя, что он колеблется, совершать ли такой опасный маневр, она обратила разум к деймону и прорычала, как собака, которой и была:

– Подчиняйтесь!

Мир изменился.

* * *

Без всякого предупреждения близнецы упали наземь. Флавия, которая стояла чуть дальше, подняла оружие и выстрелила – два сухих щелчка в тишине, спустившейся на площадь. Двое собратьев Альбина и Альбианы рухнули рядом. Третий бросил оружие поспешным жестом, словно боялся обжечься.

– Уходите, – велела ему Флавия.

Он не заставил себя просить дважды и бросился бежать. С тем же мрачным и спокойным лицом, что и обычно, Флавия медленно подошла к Отону, бросив по пути суровый взгляд на двух близнецов, безжизненно лежавших на земле, глядя в темное небо Урбса широко раскрытыми глазами.

– Ну что, госпожа, кажется…

Отон не успел закончить фразу. Воздух сотряс удар грома, их обоих ослепил взрыв белого света. Отона едва не сбило с ног. Лучи Проксимы Центавра С затмила огромная, темная грозовая туча: тень от Корабля. Корабля Интеллектов, который не побоялся мгновенного перемещения в промежуточном пространстве между верхним Городом и хрустальным куполом, отгораживающим его от пустоты космоса. Металлический монстр нырнул, притянутый искусственной силой тяжести, и потерял несколько сотен метров высоты – небольшая встряска для Корабля такого размера. Потом он активировал собственные модуляторы и начал управляемый спуск.

– Числом клянусь! Это же мой Корабль!

Он оторопело поглядел на Флавию, чье лицо оставалось бесстрастным.

– Да, и командует им опасный сумасшедший, в этом сомневаться не приходится.

– Почему… Почему вы меня спасли?

– Не ради вас, а ради Плавтины. В память о нашей прежней любви. И в честь ее новообретенной силы.

Отон огромными глазами уставился на эту высокую несговорчивую женщину, которая спокойно посмотрела в ответ. В ее глазах не читалось ни единой эмоции. Еще одна тайна, подумал он. Не из тех, однако, что его занимали.

– Я ничего не знала об убийстве. Я бы воспротивилась ему, – добавила она, – если бы только знала.

– Вы понимаете его подноготную?

– Нет. Виний говорил, что Плавтина наделена опасной силой. Учитывая все, что она совершила сегодня, это похоже на правду. Однако я не думаю, что речь шла об этом.

– А о чем же? Что могло напугать Триумвират?

– Я не знаю. Что-то достаточно мощное, чтобы поставить под вопрос планы по устранению Уз.

– А вы – вы следуете этому плану?

– Да.

И снова это взгляд, лишенный всякой эмоции, сухой как старый мох.

– У вас не осталось времени, Отон. Вы должны вернуться к своим союзникам. Скажите Плавтине… Нет. Не говорите ей ничего.

– А что будет с вами?

– Я оставлю свой Корабль, как и вы, и сама продолжу битву плебеев.

– Вы хотите завладеть троном.

Она ничего не ответила, только улыбнулась без тени теплоты. И все же ее взгляд заблестел расчетливой хитростью.

– Мы созрели для новой Res Publica. Когда Плавтина покинет Урбс, я унаследую ее верных плебеев. Триумвиры, – добавила она после короткой паузы, – будут слишком заняты, преследуя вас. Город разделится на два лагеря, которые примутся воевать друг с другом. Всё это даст мне время, чтобы прийти к собственным целям. Положение такое, что мы с вами косвенно становимся союзниками. А теперь уходите.

* * *

Путь был отрезан. Аттик с мрачным видом разглядывал тупик, в который они угодили. Решетка из кованого железа в стиле барокко, украшенная позолотой и фигурками животных, восхитительной работы… и преграждающая им путь. Плавтина в изнеможении прислонилась к ней. Она умирала от жажды. Алое солнце Урбса казалось ей обжигающим, хотя дело тут было скорее в их паническом беге, чем в уличной жаре. С другой стороны решетки стоял элегантный и недостижимый особняк, окруженный садом, и словно потешался над ними. Уже три раза они замечали вдалеке маленькие группки преторианцев. Быстрый ум деймона и его чувство направления позволили им уйти от преследования, то и дело меняя направление. Один раз им даже пришлось обойти, держась у стен, завязавшееся сражение между солдатами и бунтующими плебеями. Их гнев распространялся, как лесной пожар, и все же им не удавалось выбить войско из Хризотриклиниума. Но теперь плебеи вели осаду по всей форме: ведь нижние этажи они заняли.

– Нам нужно вернуться обратно, – прошептала Плавтина.

– Боюсь, – сказал Аттик, – это не поможет. Они наверняка окружили нас. Если мы вернемся, попадем прямо в руки патрулю.

Плавтина не ответила и в бешенстве принялась трясти решетку. Та, естественно, издала громкий протестующий лязг. Плавтина остановилась, покраснев под взглядом Аттика:

– Так предлагайте что-нибудь! Не стойте без дела! Вы что, не можете взобраться по решетке или сломать ее, с вашей-то сверхчеловеческой силой!

– Обернитесь, – бесцветным голосом ответил деймон.