В поисках Дильмуна

Я всегда буду благодарить судьбу за то, что увидел Абу-Даби до того, как тремя годами позже здесь начался нефтяной бум. Потому что каким Абу-Даби был тогда, такими, очевидно, были вес города в районе Персидского залива до великой нефтяной лихорадки. В «аэропорту» — ни проверки паспортов, ни досмотра багажа. Вообще никаких аэродромных служб. Взлетно-посадочная полоса была оборудована нефтяной компанией и использовалась только зафрахтованными ею самолетами. И дороги от взлетно-посадочной полосы до города тоже не было. От края солончака начинался глубокий мелкий белый песок. «Обутые» в шины низкого давления на четырех ведущих колесах, «лендроверы» на первой скорости пахали летучий песок, уйдя в него по ступицу. Впереди прямо на песке как-то неожиданно выстроилась шеренга пальм, слева от них белели стены крепости, а дальше сгрудились барасти. Проскользнув между пальмами, разгоняя голенастых кур и тощих коз, мы покатили среди лачуг и осликов, лениво жующих что-то в тени изгородей.

Извивающаяся между лачугами глубокая колея вы-вола нас на пляж к двум беленым цементным постройкам — полицейскому управлению и конторе нефтяной компании. Здесь был центр города, и здесь стояли кучками поджарые бородачи в коричневых плащах. На груди крест-накрест патронташи, к поясу на животе пристегнут кинжал в вышитых серебряной нитью, причудливо изогнутых ножнах. Проходившие мимо женщины держались непринужденнее, чем мы привыкли видеть в более северных княжествах; правда, и здесь они накрывали голову черной накидкой, но обходились без чадры.

Машины свернули на пляж и по глубокому песку проехали в восточном направлении, туда, где на краю города стоял большой цементный дом, обитель Тима.

Белые стены, прохладные комнаты с высокими потолками, ванные с кафелем и широкие веранды были скромным выражением организационных способностей большой нефтяной компании. Казалось бы, что такого: электрические лампочки, уборная с бачком, краны, из которых послушно текла вода. Но если подумать — ведь в Абу-Даби не было ни водопровода, ни электричества. Чтобы наладить водоснабжение, компании понадобилось смонтировать опреснительную установку; чтобы работала опреснительная установка, надо было построить электростанцию; чтобы доставить электрогенератор, оборудование для опреснительной установки, цемент, кафель, пришлось сооружать пристань, а потом строить дорогу, по которой все это везли на место. Мягкие кресла, пружинные матрацы, скатерти, яркие обои — все доставлено морем из Англии. Пока мы потягивали аперитив, Тим рассказал нам, как они, когда строился дом, не один месяц жили в хижинах и палатках, располагая только дождевой водой, собранной полгода назад во время зимних дождей в кое-как мытые бочки из-под керосина, и как маленькая Дебора заболела дизентерией, а уборной тогда не было…

Перед обедом мы приняли душ и переоделись. Большинство продуктов доставлялось в рефрижераторе самолетом с оперативной базы нефтяной компании на острове Дас. Однако главное блюдо, объявил Тим, разрезая чудесную на вид говядину, было местным. И лишь после того как мы похвалили вкусное мясо, он объявил, что впредь мы при желании можем хвастаться тем, что нашим первым блюдом на Абу-Даби была жареная морская дева.

Точнее, продолжал он, это дюгонь, похожее на тюленя морское млекопитающее, которое хоть и в малых количествах, но все еще водится в мангровых болотах, у побережья Договорного Омана, и встречи с которым в водах Индийского океана дали повод древним мореплавателям создать миф о морской деве.

Обед был ранним, потому что в восемь часов нам с Тимом и П. В. предстояло нанести визит правителю Абу-Даби. Так заведено в местных княжествах, и мы не собирались пренебрегать сложившимся порядком. Каждый чужеземец, прибывающий в город или в племенное становище, каждый горожанин или член племени, возвращающийся из далекого странствия, при первой возможности является к шейху поделиться новостями и изложить свое дело. Ибо шейх — правитель и покровитель своего народа, и ему положено знать все, происходящее в его владениях. Утром и вечером он проводит меджлис — открытое заседание, куда всякий может явиться, чтобы сообщить свои новости или заявить жалобу, а то и просто приветствовать правителя, выпить чашку кофе и спокойно удалиться. Теоретически этот обычай сохраняется даже в богатых нефтяных княжествах. Правда, там посетителей просеивают секретари и гофмейстеры, и вместо ритуального визита прибывающий в страну гость просто расписывается в гостевой книге, но по-прежнему вечером и утром заседает меджлис, и всякий вправе заявить о своем желании видеть правителя, хотя это желание пе всегда удовлетворяется. Здесь, в Абу-Даби, где иноземные гости все еще были редки, не посетить первый после нашего приезда меджлис было бы крайне невежливо.