В поисках короля (СИ)

Она поняла, что не может говорить. Слова разбежались, словно испуганные зверьки. Де Брата выжидающе смотрел на нее, и она окончательно растерялась.

— Научишься говорить — приходи, — холодно сказал герцог и закрыл дверь.

Глава 8. Дор

Побег Кордии вызвал у герцога противоречивые чувства. С одной стороны, он был зол на девчонку. Ему хотелось наказать ее за своеволие и за то, что она оскорбила его своим поведением. А с другой, ему казалось, что в том, что она так поступила, есть его вина. Он напугал ее. Заставил раздеться посреди зала, ничего толком не объяснив, и мало ли что она там себе придумала.

Взяв лошадей, они со Штефаном отправились на поиски Кордии. Дор знал, что ей не удастся уйти далеко. Ну, доберется она до границы города, и что? Ее никто не выпустит без документов. В связи с исчезновением короля выезды из городов закрыты, и выпускают только по особым грамотам. Он себе такую позволить может, а беглая ведьма — нет.

— Ты должен приказать ее высечь! — бушевал Штефан, когда он въехали в лес. Побег Кордии задел его почему-то больше, чем герцога. — Такое прощать нельзя!

— Я не буду этого делать.

— И сам потом поплатишься за это! Она будет вить из тебя веревки, потому что ты покажешь ей слабину!

— Я старше ее, моя обязанность — быть мудрее! — ответил герцог и поправил маску, которая так сильно давила на нос, что все время хотелось чихать. На это Штефан ничего не ответил, пришпорил лошадь и вырвался вперед.

Когда Штефан повалил Кордию на землю и ударил, герцогу показалось, что оплеуху отвесили ему самому. Он увидел испуганные глаза девушки, ее вскрик резанул слух, причинив физическую боль. Вспомнил ее пальцы, немного неуклюжие, криво сросшиеся после переломов, и его накрыло. Он всегда умел держать себя в руках и не прикасаться к людям даже в случае опасности, однако желание защитить беглянку перекрыло его сдержанность. Все, чему он привык следовать, перестало иметь значение. Дор схватил Штефана за руку, не позволяя снова ударить Кордию. Он понимал, что может убить его, но знал, что не может иначе. Ему было важно только одно: защитить Кордию.

Запах горящей кожи Штефана немного отрезвил его. Наваждение рассеялось и на него нахлынуло чувство стыда. Он испугался, что его друг сейчас упадет замертво, но, слава богам, этого не случилось. Штефан отделался сильным ожогом.

Дор перевел взгляд на Кордию. Она стояла, прижавшись к дереву, Грязная, в порванной рубашке, с кровавыми следами от хлыста на теле, проглядывающими через порванную ткань. Герцогу до боли хотелось коснуться ее щеки, чтобы стереть грязь, обнять ее, чтобы она ощутила себя в безопасности. На него накатило глухое отчаяние, из-за того, что он не может позволить себе такой малости — прикоснуться к другому человеку. Ведьма, ошарашенная его внезапным заступничеством, смотрела на него широко раскрытыми глазами. Ее губы дрожали то ли боли, то от холода.

— Да пошли вы, оба! — обиженно крикнул Штефан и, вскочив в седло, скрылся за деревьями. Позже им предстоит серьезный разговор. Но сейчас Дор не хотел об этом думать. Он видел перед собой раненую ведьму и это вытеснило из его сознания все остальное.

Герцог понимал, что, позволив Кордии ехать верхом, теряет время, но, видя ее бледность, не мог позволить ей идти пешком. Он старался шагать быстрее, даже заработал одышку, но дорога никак не кончалась. Изредка он оборачивался, хмуро бросал взгляд на девушку, вцепившуюся обеими руками в гриву лошади, и ловил себя на мысли, что ему хорошо. Даже ветер, который пронзал его до костей, не отвлекал его от этого состояния.

— Что теперь со мной будет? — спросила Кордия. Голос ее прозвучал глухо, простуженно. Дор обернулся и посмотрел на нее.

— Почему ты сбежала? — спросил он, глядя в серые глаза девушки. Светлые волосы мягко обрамляли ее лицо, делая ее еще более юной. Она пожала плечами и тут же поморщилась от боли.

— Я испугалась, — опустив глаза, ответила Кордия.

— Я похож на чудовище?

— Да, — ответила Кордия. — Вчера я думала так.

— А сейчас?

— Мне кажется, я преувеличила, — глянув на герцога исподлобья, сказала Кордия.

— То есть я не безнадежен? — усмехнулся де Брата. Кордия ничего не ответила и стала похожа на замерзшего воробья. Он заметил, что она дрожит. — Послушай, милая, нам придется какое-то время провести вместе, а для этого нам надо научиться договариваться. В моих планах нет издеваться над тобой или делать игрушку для развлечения. Можешь этого не бояться. Но мне нужно, чтобы ты мне верила. Не оспаривала мои решения и не сбегала из-за любой ерунды. Если есть вопросы или идеи — подходишь и говоришь.

— Что будет со мной, когда я перестану быть вам нужна? — спросила Кордия. Дор подошел к воротам замка, и они медленно распахнулись. Он провел лошадь, на которой сидела Кордия во двор.

— Я найду, как устроить твою судьбу, — пообещал Дор и посмотрел на девушку. Она неуклюже сползла на землю и поспешно запахнула плащ. — Я не хочу, чтобы ты смотрела на меня как на жестокого… хозяина.