В поисках мальчишеского бога

Какая-то правда во всём этом была. Вот идёшь по тундре: красивая-красивая, скалы – как памятники мировой мудрости и величия. И тут же под боком – брошенная ржавая машина, оставшаяся от военных. Или свалка пакетов, остатков еды – это уже туристы. Отдохнули, нагадили и уехали. Скорее всего, навсегда. Потому что, если бы собирались вернуться, так бы не поступили. А когда всего этого много, то становится совсем тоскливо. Вот и пойми: права Мишкина мама или нет? Так просто не разобраться.

Олень и телёнок

Ветер и шум волн были самыми привычными звуками Рыбачьего. Они наполняли воздух, проникали в скалы и расщелины, прижимались к ягелю, перебирали крохотные белые, жёлтые, фиолетовые арктические колокольчики и уверенно обнимали ярко-малиновые цветы иван-чая. В общем, было понятно, почему на этой земле родились саамские йойки[9]. Так здесь звучит мир, и расслышать его можно, только если поверишь ветру и морю.

Вот почему, услышав мычание, я удивился. Ну откуда тут могут взяться коровы? Мычание не прекращалось, и я пошёл на этот призывный глас.

Несколько раз нырнув и вынырнув из-за сопок, я оказался почти у моря, там, где скалы оберегали бухту от ветра, а на лугах росла высокая по местным меркам трава. У меня глаза полезли на лоб, когда я увидел, что посреди сочной зелени действительно гуляла корова и мирно щипала травку, словно была и не в Арктике вовсе. Солнце ярко светило над нами. Даже океан в его лучах потеплел и превратился из серого в синий. И посреди всей это красоты – бурёнка в белых и чёрных пятнах.

Я осторожно спустился вниз и направился к неожиданной гостье, не очень понимая, чего от неё ждать. То ли она на меня кинется, то ли убежит. А может, убегу я. Кто знает, что на уме у арктических коров?

Нас разделяло метров десять, когда она оторвалась от травы и, подняв голову, посмотрела на меня. Судя по всему, нрав у северных бурёнок был ещё более тихий, чем у их южных сестёр. Несколько секунд она разглядывала меня, а потом вновь занялась пощипыванием травки.

Пока я оглядывался по сторонам, прикидывая, откуда она могла появиться – не из моря же, – за спиной раздался звон колокольчика, и по тропинке между скал на луг вышел телёнок. Рядом с ним шагал браконьер Степан. Он издали помахал мне и потянул малыша в мою сторону.

– Вот, фермером решил стать! – не дожидаясь вопроса, Степан показал на своих подопечных.

– Ничего себе! – произнёс я.

– А что тут такого?! Если сто лет назад здесь коров держали, то почему сегодня не попробовать?

– Они что, сами пришли? – спросил я.

– Да нет, конечно. По нашим дорогам сюда так просто не дойдёшь. Знакомый с материка привёз. Он там хозяйство держит. Решил попробовать летом свою живность сюда на выгул отправить. Вон какие поля: пасись – не хочу, этим, похоже, нравится.

И действительно, корова и телёнок мирно гуляли по берегу Ледовитого океана и щипали травку.

– Буду при них пастухом. А если дело пойдёт, то и сам коров заведу. А может, овец. Вон в Норвегии… – тут Степан чуть замялся. – Ну, когда я там был, то видел, что у них овцы по всем сопкам гуляют. И шерсть дают, и мясо. Так что и в Арктике можно жить не одной рыбой!

Я уважительно покивал.

– На оседлый образ жизни переходите, – серьёзно сформулировал я.

– Ну, вроде того, – согласился Степан.

А пока мы с ним всё это обсуждали, на пастбище появился ещё один гость – наш оленёнок. Он подошёл к корове и телёнку и стал внимательно на них смотреть. А те – на него. А мы со Степаном – на всех троих.

Несколько секунд животные из разных миров внимательно изучали друг друга. Оленёнок переводил взгляд с коровы на её ребёнка и обратно. При этом телёнок сразу же сделал несколько шагов в сторону гостя, но, посмотрев на маму, остановился.

Пауза длилась недолго. Корова вновь вернулась к траве, а телёнок с оленёнком обнюхали друг друга, после чего знакомство, судя по всему, состоялось, и они уже вместе направились к воде. Со стороны это выглядело идиллически: море, чистое небо, солнечные блики, а на берегу рядом стоят телёнок и олень. И всё это – в Арктике!

– Я только вот чего понять не могу: почему у них и олени, и овцы пасутся, а у нас всё как-то не по-человечески… – задумчиво произнёс Борис, когда я рассказал ему про корову и планы Степана перенять опыт норвежцев. – Я тут книгу одну читал. Воспоминания о поездке великого князя Владимира на Мурман в 1886 году[10]. Они тогда по всему нашему побережью прошли. Много чего посмотрели. Потом пишут, что море у нас с норвежцами одно, а соседи раза в три больше трески ловят. И качество у них лучше: рыба аккуратная, белая. А у наших рыбаков – серая, да и мало её.

Придумали, что надо наладить производство соли (соли тогда не хватало в стране), и все проблемы будут решены. Это вроде как позволит рыбу лучше хранить. Но вот сейчас с солью проблем вроде нет, так ведь и рыбы нашей нет по-прежнему.