В поисках «полезного прошлого». Биография как жанр в 1917–1937 годах

В «Смерти Вазир-Мухтара» Тынянов увековечил исторический характер Грибоедова, так же как в «Горе от ума» сам Грибоедов увековечил художника. Кроме того, Тынянов экспериментировал с различными способами включения истории литературы и литературных текстов в свой художественный вымысел. Одним из его основных приемов было подчеркивание роли художника как пророка. Не только тыняновский Грибоедов предсказывает неизбежность своей смерти в Тегеране, но и тыняновский Пушкин вносит вклад в «правду», которая должна была облагородить последний год Грибоедова. Тынянов включил правду Пушкина в «Смерть Вазир-Мухтара», но также создал собственную – колеблющуюся, как маятник, – правду для XX века, добавив относительности в свое изображение прошлого; этот прием он еще и углубит в своем последнем романе. Известность Грибоедова и его трагическая судьба обеспечили ему место в истории. Тынянов показал этот исторический характер своим современникам в качестве предупреждения (вот то, что может случиться с теми, кто позволит себе стать «превращаемым») и в качестве послания (можно попытаться взаимодействовать с политической системой, чтобы совершить нечто, и хотя некоторые погибают, совершая эту попытку, их слава переживет их судьбу).

Глава 3 Факт вымысла: образы Пушкина в произведениях Ю. Тынянова

Кто знает, что такое слава!

Какой ценой купил он право,
Возможность или благодать
Над всем так мудро и лукаво
Шутить, таинственно молчать
И ногу ножкой называть?

А. А. Ахматова

Великим быть желаю,

Люблю России честь,
Я много обещаю —
Исполню ли? Бог весть!

А. С. Пушкин. 1817–1819

Ленинград. 1930 год. Характеризуя свой творческий метод, Тынянов признавал: «Я люблю грубые, неоконченные вещи. Меня восхищают грубые, незавершенные, несчастливые люди» [Тынянов 1983: 166].

Одним из таких «неоконченных» людей был Грибоедов; роману «Пушкин» суждено было остаться незавершенным.

Во всех художественных (и во многих научных) произведениях Тынянов в конечном счете апеллировал к Пушкину. Как убедительно показала М. Гринлиф, в сочинениях Тынянова 1910-20-х годов Пушкин выступает как некая данность, как мера, которой поверяется значимость других поэтов его эпохи: «В своих ранних трудах, посвященных пушкинскому времени, – писала исследовательница, – Тынянова то и дело привлекают те пушкинские современники, которые остались недооцененными или чей путь оказался необычным: Кюхельбекер, Грибоедов, Тютчев, Катенин – и их литературное развитие “на фоне Пушкина”» [Greenleaf 1992: 280]. В художественных текстах Пушкин также становится своего рода зеркалом для других персонажей. Лицейская дружба Пушкина и Кюхельбекера играет большую роль в романе «Кюхля». Как говорилось в предыдущей главе, Пушкин не только становится персонажем в «Смерти Вазир-Мухтара», но и играет большую роль в подтекстах этого романа. В данной главе мы займемся вопросом о связи между научными трудами Тынянова и его попыткой написать пушкинскую биографию. Сравнение Пушкина, каким он предстает на страницах литературоведческих работ и на страницах неоконченного биографического романа, с такими «грубыми, незавершенными и несчастливыми» персонажами, как Грибоедов и Кюхельбекер, поможет понять, почему первые два романа оказались интереснее и востребованнее третьего и почему «Пушкин» не был окончен. Контраст между Пушкиным как персонажем и заглавным героем в романах Тынянова (причем образы Пушкина в этих произведениях не одинаковы) и биографическим Пушкиным-поэтом, о котором идет речь в научных работах Тынянова 1920-30-х годов, а также исследование образа Пушкина в каждом из трех романов позволят осмыслить соотношение между научными и художественными работами Тынянова.