В поисках славы

– Агги, это замечательно, правда? – пропела Софи, помогая Агате слезть с лошади. – Они любят его!

– Похоже, тебя они тоже любят, – натянутым тоном заметила Агата, прислушиваясь к кричалкам, в которых до бесконечности повторялось имя Софи.

– Кто бы мог подумать, что приехавшую в Камелот декана школы Зла будет ожидать такой прием? – согласилась Софи, восхищенно хлопая своими длинными ресницами. – В школе все совсем не так. В школе студенты день и ночь ломятся в мой кабинет – но только для того, чтобы пожаловаться на несправедливо, по их мнению, поставленную оценку, или выпросить освобождение от занятий под видом болезни (почти всегда вымышленной), или с другими глупыми пустяками. Мои студенты относятся ко мне как к горничной, экскурсоводу или еще какой-нибудь прислуге, и никто никогда не скажет, как он счастлив оттого, что вот так запросто общается с прославленной героиней знаменитой на все Леса сказки! Никто! А здесь… здесь совсем другое дело! Нет, ты только посмотри на них, ты только посмотри! – Она обратила внимание на выражение лица Агаты и, истолковав его по-своему, продолжила: – Ну что ты надулась, дорогая? Не должен же весь мир вращаться только вокруг тебя и Тедди. Свою долю внимания и восхищения ты еще получишь во время свадьбы.

– Меня заботит не внимание толпы, Софи, – ровным, лишенным интонаций голосом ответила Агата. – Я боюсь, как бы Тедроса не постигла участь Ланселота.

Софи моментально перестала улыбаться.

– Я это знаю, Агги, – сердечно сказала она. – Я тоже за него волнуюсь. И мы стараемся изо всех сил, чтобы защитить его.

И Софи вернулась к опросу добровольцев, но никак не могла войти в рабочий ритм, чувствуя на себе пристальный взгляд лучшей подруги. Впрочем, Агата вскоре уехала, после чего Софи с огромным облегчением вздохнула, но тут же услышала знакомый голос:

– Знаешь, а ведь она права.

Софи повернулась, чтобы посмотреть на стоящего неподалеку от нее Райена.

– Рыцарь не должен затмевать собой своего короля, – продолжил он.

– Ой, прошу тебя, – отмахнулась от него Софи. – Всем известно, что вы с Тедросом одна команда, так что твоя популярность нисколечко против него не играет.

– Нет, ты не понимаешь. Народ никогда так не приветствовал Ланселота, когда рядом был Артур.

С этими словами Райен вернулся к своей работе.

Софи поправила упавшую ей на лоб, тяжелую от дождя прядь волос. Да, пожалуй, ее рыцарь прав. И без того всегда болезненное самолюбие Тедроса было особенно сильно задето в последние шесть месяцев. Понимает ли это Агата? Конечно, понимает, но никогда этого не скажет. Агги безусловно до мозга костей честная девушка – и не глупая. Она готовится стать хорошей королевой, а хорошая королева, как и всякая хорошая жена, должна в трудную минуту поддерживать своего мужа, а не усиливать его сомнения и неуверенность в себе.

Но Агата пока не королева, и умение беречь мужское самолюбие… Если откровенно, это не самая сильная ее сторона.

Впрочем, сейчас у Софи не было времени анализировать личную жизнь Агаты. Нужно было работать. Работа оказалась гораздо труднее, чем можно было ожидать. Особенно ясно Софи поняла это, когда перед ней и ведьмами появился очередной никогдашник, подозрительного вида гном.

– Ты считаешь, что Тедрос хороший король? – спросила его Софи.

– Такой же хороший, как его покойный папаша, – неожиданно для его роста басовитым голосом ответил гном.

– Но Артур был хорошим королем? – уточнила Анадиль.

– Примерно таким хорошим, насколько можно было ожидать, – заковыристо ответил гном.

– И все-таки насколько хорошим? – продолжала допытываться Эстер.

– Это зависит от того, что понимать под словом «хороший», – парировал гном.

Штамп ему на руку не поставили.

Впрочем, такие «собеседования» случались не часто – как правило, о Тедросе разговор вообще не заходил. Выглядело это примерно так:

Софи: Ты считаешь, что Камелот – лидер Бескрайних лесов?

Доброволец-никогдашник: Я верю, что лидер всех Лесов – Лев. Если он сейчас в Камелоте – тогда согласен, тогда Камелот лидер всех Лесов.

Или:

Эстер: Ты считаешь Тедроса хорошим королем?

Доброволец-никогдашник: До того как он объединился со Львом – нет, не считал.

Или:

Анадиль: Ты готов умереть, чтобы защитить короля Тедроса?

Доброволец-никогдашник: Тедрос? Ничего о нем не слышал. Я пришел сюда ради Льва.

Софи улучила минутку, чтобы посмотреть, как идут дела в группе Райена.

– Значит, ты клянешься в своей верности королю Тедросу? – спросила Беатриса у нимфы двухметрового роста с ярко-розовыми губами.

– Я клянусь в моей верности Льву, – беззаботно откликнулась нимфа.