В поисках утраченного

– Умница моя! В этом весь и смысл. Опущенная рука с трубой, которая символизирует ветер, означает не пустоту, как я подумал раньше, а перемены, произошедшие здесь. Ну, как говорится – ветер перемен. И поэтому ангел, смотрит не только на Троицу, в честь которой основан монастырь, но и на Богородицу, в честь которой, я больше чем уверен и был посвящен этот предел. Таки образом, тот, кто изобразил этого ангела, хотел дать понять, что все ответы на свои вопросы мы сможем найти только там.

– Ну, с Макарьевским монастырем все понятно, а с Богородицей, тогда как? – снова спросила Лариса.

– Когда-то в Лыскове существовал монастырь иконы Казанской Божьей Матери, – ответил за Сергея Быков. – Сегодня на его месте осталась церковь с таким же названием.

– Опять в десятку, дружище, – похвалил своего друга Григорьев.

– Что ж теперь понятно, – сказала Лариса, еще раз обводя взглядом облупленные стены.

– А мне вот не совсем понятно, Серег? – вставил Иван. – Если у этих монахов, как ты говоришь, был ключ от списка, зачем им тогда рисовать какие-то знаки на стенах? Может мы принимает желаемое за действительность?

– Да нет дружище, здесь-то как раз все понятно. Евангелие, по всей видимости, действительно когда-то хранился в этой церкви. И ключ наверняка указывал на это. Но после того как монастырь был упразднен, одинокий и обветшавший храм перестал быть надежным тайником. И когда в 19 веке эту церковь стали перестраивать, то понятное дело, что книга была под этот шумок и перепрятана. А, чтобы последующие сторонники не запутались бы в этих всех перипетиях с ключом, они и решили указать подсказки в виде фресок на стенах.

– Ну, это только твои предположения. Доказательств-то нет.

– Да их целая куча Вань! Похоже, списки не составлялись, а переписывались во времена Алексея Михайловича. А тогда, монастырь здесь еще существовал. Кстати, существовал и Лысковский монастырь Казанской Божьей Матери. Ну и третьим был Макарьевский монастырь. Все три монастыря располагались почти рядышком друг от друга. Отсюда и сходство самих списков. Это тебе первое! Второе, списки – это всего лишь бумага, с которой со временем может произойти все что угодно. Что, естественно, не скажешь про храм, чьи каменные своды, намного надежней. А также и сама жизнь человеческая…

– А, как же Советский период? – перебила Лариса.

– Ну, на большевистский вандализм, в те времена, я полагаю, ни кто не рассчитывал, – с улыбкой ответил Григорьев. – Хотя вопрос справедливый.

– Что ты хочешь сказать? – поинтересовался Быков.

– Да, странно, как-то! – проговорил Сергей, еще раз обведя взглядом церковь. – Столько лет прошло, да еще каких, а храмы эти существуют и сегодня. Такое складывается впечатление, что их кто-то специально бережет.

– Ты хочешь сказать, что твои монахи живы и по сей день? – рассмеялся Иван. – Как там, в Индиане Джонсе. Ха-ха-ха! Старый рыцарь будет ждать нас с мечом у входа в книжное хранилище. Ха-ха-ха!

– Да, ерунда, какая-то! – улыбнулся в ответ Григорьев.

– Ну, что поедем в Казанскую церковь? – просмеявшись, спросил Быков.

– Да, поехали, – проговорил Сергей, обнимая Ларису. – Здесь мы получили все что можно.

Выйдя из храма, они увидели стоящую возле машины пожилую женщину, которая с любопытством их разглядывала.

– Здравствуйте! – первой поприветствовала ее Лариса.

– Гадить, что ль ходили в храм Божий? – не обращая внимания на приветствия, зло спросила старушка.

– Да нет бабушка, – заступился Григорьев, – мы не такие.

– Не такие они, – передразнила старушка. – Знаю я вас!

– Да нет, правда, – проговорил Сергей миротворческим тоном. – Мы инспекторы из Нижнего Новгорода. Вот мое удостоверение. Мы изучаем состояние церквей.

– Чего изучать-то, – не унималась бабка, но все же, взглянув в развернутую корочку. – Идите в свои кабинеты и там изучайте.

– А вы, кто? – в свою очередь спросила Лариса. – Сторож или смотритель?

– И то и другое.

– Так вас тогда должны были предупредить, что мы приедем, – вставил Быков.

– Насчет чего предупреждать-то, что развалины приедут рассматривать?

– Ну, судя по его стенам, когда-то это был красавец храм, – продолжил Иван.

– Да кто его знает. Сколько себя помню таким он и стоит.

– Вы хотите сказать, что еще до революции этот храм развалили? – удивился Быков.

– Ты, что, милок? – постучала старушка своим костлявым кулачком полбу. – Да разве при царе-батюшке такое могло бы кому-нибудь прийти в голову? Коммунисты-безбожники конечно, – покачав головой, добавила она.

– Понятно, – промолвил Иван, почесывая себе лоб.

– Да, что тебе понятно? – махнув рукой, сказала старушка и направилась в сторону близь стоящего дома, при этом продолжая и дальше, что-то бубнить себе под нос. Григорьев, посмотрел ей в след, пожав затем плечами, сел в машину, Быков и Лариса последовали за ним.

Подойдя к калитке, старушка остановилась, посмотрев на удаляющуюся машину, и вошла во двор.

– Степаныч! – крикнула она уже у крыльца дома. – Степаныч!

– Оу! – послышалось в ответ.

– Звони скорей отцу Серафиму в Лысково. Скажи, что, мол, гости прибыли.