В поисках Великого хана

Сантанхель не пренебрегал золотом, но верил больше в пряности. Другие видели уже, как флотилии каравелл возвращаются из владений Великого Хана и выгружают в Испании горы золотых слитков. Он же представлял себе, как страна превратится в европейский склад корицы, перца, гвоздики, имбиря, мускатного ореха — предметов, не имеющих особого значения для нас теперь вследствие их изобилия, но служивших в те времена символом роскошного стола; им приписывали таинственные целебные свойства, и так как они были редкостью, их ценили не меньше, чем золото.

Дон Фернандо, по совету своего поверенного Сантанхеля, согласился наконец удовлетворить притязания упорного фантазера, хотя и продолжал считать их безумными. Время покажет, что чем большими будут его успехи, тем менее осуществимыми окажутся его требования. (Надо только представить себе, с точки зрения современного человека, знающего о существовании Америки, эту несуразную картину: королевская династия Колона правит огромным пространством, вмещающим теперь более двадцати различных национальностей, от середины Соединенных Штатов до Огненной Земли, и получает половину всех доходов с этих земель!) Дон Фернандо предвидел будущее гораздо яснее, чем все его приближенные.

Все же его секретарю удалось, доказав бессмысленность требований Колона, убедить короля принять их. Чем сможет он завладеть, если прибудет в страны Великого Хана с тремя кораблями и сотней человек? «Царь царей» собирал под свои знамена во время иных войн более миллиона бойцов, лучников-пехотинцев и всадников татар.

Ведь один только из многочисленных властителей Индии, подданный, быть может, Великого Хана, насчитывал, по словам доктора Акосты и других ученых людей, шестьсот тысяч пеших воинов, тридцать тысяч конных и восемь тысяч слонов.

Сеньор Кристобаль ограничится тем, что завяжет торговые отношения с самым могущественным из всех этих правителей, а в лучшем случае станет губернатором каких-нибудь азиатских островков, которые настолько ничтожны, что до сих пор никому не принадлежат.

Эти логические доводы подействовали на короля, но когда зашла речь о непосредственном снаряжении экспедиции, между сочинителем проекта и королевской четой снова произошло столкновение.

О почестях уже не спорили. Дон Фернандо согласился на то, чтобы будущий открыватель новых земель был адмиралом, вице-королем и кем только ему заблагорассудится. Но теперь он просил денег — того, что более всего тревожило эту королевскую чету, казна которой не только опустела, но была, к тому же, обременена огромными долгами после победы, не принесшей еще никаких доходов.

И снова сеньор Кристобаль, неспособный в своем непреклонном упрямстве пи на какие уступки или соглашения, когда дело касалось его доходов, покинул двор, считая вопрос решенным окончательно; но до того как сесть на своего мула, купленного в Рабиде на деньги королевы, он не преминул пойти попрощаться с Луисом де Сантанхелем и сообщить ему о своем провале.

Ему было известно, с каким интересом богатый обращенный относился к будущей монополии на азиатские пряности. Именно благодаря этим товарам Венеция возвеличилась на несколько веков, превратившись из нищего поселка на адриатическом побережье в первую морскую державу Европы.

Секретарь арагонского короля не решился еще раз беспокоить своего государя. Он уже истощил его терпение во время предыдущих бесед, когда уговаривал его предоставить Колону требуемые им почести и звания. Он счел более надежным поспешить к королеве, которая всегда приветливо принимала его и советовалась с ним относительно драгоценностей и нарядных тканей, потому что старый купец был очень сведущ в тогдашнем искусстве одеваться.

Одна из ветвей семейства Сантанхель после обращения в христианство переселилась из Сарагоссы в Калатайуд, а затем окончательно осела в Валенсии, привлеченная, как многие арагонцы, очарованием моря и плодородными равнинами средиземноморского побережья. Не раз дон Фернандо в трудные для него минуты появлялся в доме у Сантанхелей в Калатайуде с просьбой о займе. Это была семья, которая путем торговли пришла к утонченной роскоши и искусству, подобно семье Медичи и другим купеческим династиям итальянских республик.

Луис де Сантанхель, валенсианский дворянин и секретарь короля, гордился тем, что один из его предков был послом на Востоке. Все члены его семьи владели несколькими языками. Он был тесно связан с главными европейскими банками, которые поддерживали его, когда этого требовали его дела. Донья Исабела, несмотря на свою набожность, была с ним любезна, ценя его образованность и учтивость. Он был для нее самым приятным из всех евреев, распоряжавшихся государственным имуществом арагонского королевства.

Первым, что сделала донья Исабела следуя указаниям Сантанхеля, было распоряжение об отправке вслед за Колоном королевского гонца, который, помчавшись галопом, настиг его в двух лигах от Гранады, в местечке, называемом Пуэнте де лос Пинос.

Приглашение королевы отнюдь не удивило Колона. Он был уверен в том, что Сантанхель добьется его возвращения.