В поисках высших истин

Здоровье человека может сильно влиять не только на него самого, но и на жизнь целого города. Из воспоминаний моей мамы следует, что больше всех других театральных спектаклей она в своей жизни смотрела «Князя Игоря». В Новосибирском оперном театре все отменённые спектакли заменяли одним – «Князь Игорь», так как «Князь» никогда не болел, никуда не спешил. Сибиряки об этом знали, поэтому слова оперы, исполняемые артистом: «О дайте, дайте мне свободу» звучали для них совсем по-другому. Пел он их часто, изо дня в день, за всех своих больных, вечно спешащих, вечно занятых коллег: «Я свой позор сумею искупить». Наверное, вся труппа подтрунивала над ним, таким незанятым и здоровым.

Бог и корысть людская

О корысти написано много книг и статей, заведена масса уголовных дел и т. п. Но корыстный люд множится. Бывают в этой жадной среде случаи анекдотичные. Один из таких случаев произошёл и со мной. Я заключил устный договор о том, что передаю одной очень богобоязненной семье дорогой заказ, от которого хочу получить один процент за сделку. Договор мы обсуждали под иконами и горящей лампадкой. Господь, конечно, коммерцию не придумывал, и прося свой процент, я себя чувствовал под образами не очень гармонично. Но это семейство непременно пытается завлечь Господа нашего в коммерцию, причём часто в самую что ни на есть жульническую её часть. Итак, мы договорились. И вот наступил час расплаты. Богобоязненная семья решила, что деньги, предназначенные для меня, лучше отдать Господу. Но с другой стороны и страшно, ведь так выходит, что деньги вроде как украдены. Но с другой стороны, можно и переплатить, ведь для «господа» ничего не жалко. И началась покупка икон и поздравления его посредникам на земле, но так выходит, что за мой счёт. Такая вот метаморфоза. Это, конечно, не новость, из таких же побуждений воры строят даже церкви…

Суета

Бывает такая жизнь, наполненная постоянными празднованиями, вечеринками, фестивалями, командировками, которую лучше всего окончить, либо утонув вместе с тонущим увеселительным кораблём, либо упасть вместе с падающим самолётом. То есть перестать отравлять землю раньше, чем придёт озарение от суетности и глупости прошедшей жизни. Стыд за бесцельно прожитые годы в конце жизни – это страшнее любой технокатастрофы.

Бог действительно всё видит, и анекдот о молящейся падшей женщине, которая выжила в падающем самолёте, в кувыркающемся автомобиле и утонула на Титанике, имеет место быть, особенно его конец: «Я вас б-ей на этот Титаник столько времени собирал…».

Но как суета засасывает своими разнообразными проявлениями. Это и корпорация, и команда, и администрация и т. д., словом структура, где перестаёшь принадлежать себе и летишь вместе со всеми к «чёрту»…

Старушки

Съёмочная группа приехала в деревню снимать фильм о народном фольклоре. Собрали всех голосистых старушек. Старушки принарядились, выстроились в два ряда. Режиссер даёт команду: «Мотор».

Старушки молчат.

Режиссер думает, что старушки не поняли. Он опять даёт команду: «Мотор».

Старушки опять молчат.

Тогда он, нервничая, спрашивает: «Что же вы не поёте»? Они ему почти хором отвечают: «И что, мы вот сейчас, как дурры, и по-сухому запоём». Режиссер посылает гонца за красным вином. Бабульки выпив по рюмашечке, начинают петь свои песни…..

Бескорыстная помощь

Сергей помогал многим и совершенно бескорыстно. В этой помощи он был абсолютно похож на Иванушку-дурачка из русских сказок. Долгое время, как и у Иванушки, своими у него были только блохи, как у помойного кота, да Алёнушка, любившая Иванушку, но принадлежащая Кощею. Но наметились перемены к лучшему…

Авиация

В военной авиации наступили очередные тяжёлые времена. Началось массовое сокращение лётного состава. Военные пилоты устремились в гражданскую авиацию.

Интересно было наблюдать за военными лётчиками в гражданской авиации, за их полным незнанием «зигзагов» гражданской жизни.

Для слаженного гражданского экипажа появление военного лётчика было сродни катастрофы. То, что представление о полётах у военных сильно отличалось от нормативов гражданской авиации, было ещё полбеды, это больше нервировало пассажиров, чем гражданских пилотов. Настоящей бедой стало их отношение к общей «прибыли» экипажа и к безопасности полётов.

Гражданские пилоты экономили топливо как только могли. Самой расхожей шуткой были слова, что взлетаем на топливе компании, а затем летим каждый на своём. Поэтому, экономим. Шасси выпускаем в самую последнюю минуту, зря подкрылками не машем. Всё то, что увеличивает трение, а следовательно, и расход горючего, сводим к минимуму.

Военные лётчики, в силу того, что летали на других самолётах и совершенно по другим правилам, больше думали о безопасности полёта и самолёта. Это очень злило весь гражданский экипаж, несущий убытки. В итоге, большинство гражданских лётчиков отказывалось летать с бывшими военными.

Юбилей