Читаем В поиске поиска полностью

Поверьте, подноготной этого чувства множества эмоций совсем иных, нежели желание любви.  В моем понимание, сама любовь – ненасильственна и нетребовательна, она движима во вне, и ее нельзя ни коем способом избрать, найти, приобрести. За чувством одиночества прячется отнюдь ни желание любви. В нем прячется целый сонм – от зависти до стыда. Стыд перед другими, что ты одинок. Стыд перед другими мужчинами, которые инфантильно похваляются своими успехами у женщин. Стыд перед родственниками, что до сих пор «ни пустил веточку на генеалогическом древе». Зависть другим, кто создал семью. Зависть тем же героям-любовникам. Зависть подругам, если вы женщина. Чувство самонаказание за «неправильность» своей жизни. Чувства страха перед жизнью, что ты не сумеешь быть одной или одним. Чувство страха перед будущем. Чувство «тоски» по родительской опеке. Чувство желания «найти новых родителей в потенциальных любимых»… Мне возразят, а как же чувство, когда осознаешь, что вновь и вновь ложишься спать, а рядом никого; когда просыпаешься по звону будильника, а рядом никого?  Жалость. Это просто жалость к себе, что ты вот такой или вот такая – несчастный, несчастная. Просто становиться жалко себя порой до слёз, и ты – нет, не любви – желаешь безопасного осознания, что всё как у всех.  Не любви, а чувства одобрения самого себя, что всё как у всех. Безопасности перед осуждением общества, возможности сказать всем – у меня всё как у всех. Мы часто говорим, хочется кого-то любить и быть кем-то любимым. Но, вслушайтесь, кого-то, кем-то…

Разве любовь товар на рынке счастья? Любовь может быть только к определенному человеку, к одному единственному. Если вы его пока не знаете – его сейчас нет, нет вообще. Нельзя желать того, чего не существует. Во вселенной нет пустоты, даже вакуум всего лишь разряженное пространство с меньшим количеством атомов, но он не пуст. Одиночество – это мифическая пустота, незаполненность. Даже материи противопоставляют антиматерию, пустоты в принципе не существует. Существует любовь – нелюбовь не существует. Нелюбовь – нечто иное, злость, страх, печаль, но не чувство одиночества. Нельзя желать любви, можно только любить. Любовь – глагол настоящего времени. И если нельзя желать любить, да и чувство одиночества абсолютно надуманно, это горе по неутраченной утрате, эгоцентрированная потребность. Если встретил человека, почувствовал резонанс, вспыхнула любовь, будь счастлив. Если не встретил – то и остального нет, как и нет обратной крайности  – одиночества. Чувство одиночества – всего лишь переживание о том, чего не существует. Поверьте, это не звучит пессимистично или оптимистично – это просто никак. Ни хорошо, ни плохо – это просто никак. А если так подумать – а что мешает быть счастливым сейчас, в данный момент времени? Просто взять и разрешить себе быть сейчас счастливым? Нет же разницы в том, что ты один или нет. Что не дает «одинокому» человеку быть счастливым? Да, только чувство одиночества. И только им человек себе напоминает, что он одинок. И только им себе напоминает, что он несчастлив.

Он – увы – страдает от иллюзии, что его счастье зависит от кого-то другого. Он не в силах прибывать здесь-и-сейчас, не в силах позволять себе находить радость в любом проявлении жизни. Он просто сконцентрировал свое внимание, что счастье это только одно, противоположное – это несчастье. Он не в силах разорвать стереотипы общества – эти извечные должнования, что считать нормой. Разве может быть нормой то, что человек изводит себя тем, что просто не встретил того, с кем бы испытал любовь? Он просто не встретил. Он просто сейчас один.  Что мешает ему встретить? – сейчас не о том, это отдельная тема, глубинная и индивидуальная. Сейчас о том, что необходимо (боюсь таких слов, они отлиты порой из тех же стереотипов) осознать, что муки эти иллюзия о том, что как должно быть сейчас. Поверьте, как оно есть сейчас, так и должно быть. Речь о спокойном принятие того, что сейчас нет того, что хотелось, чтобы было. Ну, нет, просто нет. Сделай, попытайся, чтобы было, но мучить себя, переживать – отдаваться иллюзии неутраченной утраты, попытка прикончить себя наказанием за то, за что и нет причин наказывать. Вместо дел, мы занимаемся перетаскиванием из прошлого в настоящее этого чувства. И оно нам лжет, что мы несчастны. Оно говорит, что мы как-то отличаемся от других людей. Поверьте, это неправда – все несчастны настолько, насколько несчастны вы, и счастливы настолько, насколько счастливы вы. В каждый данный момент времени, в каждое здесь-и-сейчас, все друг от друга отличаются набором событий в памяти, не более того.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное