В полет сквозь годы

Наш рассказ о полете слушали по радио не менее 12 миллионов американцев. Когда мы закончили рассказ, к микрофону подошел генерал Маршалл и поделился впечатлениями о встрече с нами.

- Я польщен, - закончил он свою речь, - что на мою долю выпала честь принять в своем доме этих отважных джентльменов.

Мы слышали также, как диктор зачитывал приветственные телеграммы президента США Рузвельта и министра иностранных дел Хэлла.

А поодаль от нас, метрах в пятидесяти от балкона, все увеличивалась толпа зрителей, все больше и больше появлялось зонтиков и разноцветных плащей.

День клонился к вечеру. Мы вернулись в Квартиру генерала Маршалла. Там нас ждала дорогая" желанная телеграмма из Кремля. Мы прочли:

"Горячо поздравляем вас с блестящей победой.

Успешное завершение геройского беспосадочного перелета Москва Северный полюс - Соединенные Штаты Америки вызывает любовь ж восхищение трудящихся всего Советского Союза.

Гордимся отважными и мужественными советскими летчиками, не знающими преград в деле достижения поставленной цели.

Обнимаем вас и жмем ваши руки".

Как на родной земле, почувствовали мы себя, читая эти строки... Радость охватила нас. Самое трудное было позади. Расстояния между СССР и США не существовало в эти минуты, которые не забыть никогда.

Байдуков начал писать ответ. Я и Чкалов помогали. Мы сказали в этом ответе все, что чувствовали и переживали.

Затем мы составили подробное донесение в Москву о полете и договорились о нашем дальнейшем пребывании в США.

Было решено утром следующего дня, 21 июня, сделать визит властям городов Ванкувера и Портленда, а в 15 часов вылететь в Сан-Франциско.

Открывалась новая страница нашего путешествия - земное странствование по Северной Америке.

Глава восьмая.

Американские впечатления

Я хорошо помню этот день - 21 июня 1937 года. Всю ночь лил дождь, я утро выдалось хмурое, неприветливое. Еще вчера с воздуха мы наблюдали причудливые очертания многоводной реки Колумбия, пересекающей земли штатов Орегон и Вашингтон. А сегодня нам предстояло побывать в двух городах, стоящих на ее берегах - Ванкувере и Портленде, соединенных великолепными мостами. Затем предстояла встреча с местным гарнизоном.

Однако прежде всего мы занялись некоторыми формальностями, связанными с нашим перелетом. По правилам ФАЙ (Международной авиационной федерации), обработка барограмм, регистрирующих полет, производится в той стране, которая организует его. Так что барографы нашей машины должны были отправиться в Москву, через американских спортивных комиссаров.

На аэродроме нас встретил майор - старый американский летчик, служивший в армии еще в первую мировую войну. Он прошел к самолету, охраняемому двумя часовыми, и Байдуков принялся показывать ему краны, пробки для слива воды, горючего, масла. Майор оказался не только командиром авиационной части, но и уполномоченным ФАЙ. Он должен был специальным протоколом засвидетельствовать время и место посадки нашего самолета. Появились газетные репортеры, снова защелкали фотоаппараты.

Валерий вынул барографы, снял пломбы. Я решил взять из самолета карты, справочники, календари, инструкции. Все это, конечно, могло остаться в моей штурманской кабине в матерчатых карманах, но по опыту прошлогоднего пребывания на острове Удд я знал, что на длительной стоянке в самолет просачивается вода. На аэродроме Ванкувера не было ангара, в котором мог бы поместиться наш АНТ-25. Лучше убрать документы!

А что делать с продовольствием, раздумывал я. В нашем хозяйстве оставался еще немалый запас шоколада, икры, коробок с концентратами супа, сыром.

Около самолета ходили американские солдаты. Некоторые из них помогали нам в выгрузке снаряжения.

- Ребята, подите-ка сюда! - крикнул густым басом Чкалов, вмиг разрешив мои раздумья. - Возьмите добро. Делайте с ним что хотите.

И мы отдали мешки с продовольствием американским солдатам.

Позже нам рассказывали, как американцы были удивлены нашим поступком. По мнению многих, из такого мероприятия, как перелет из Москвы в Америку, можно было сделать хороший бизнес. Кто-то даже советовал разделить запасы продовольствия на мелкие порции, упаковать в небольшие пакетики с надписью, что шоколад и концентраты супа побывали над Северным полюсом, и продать как сувениры по пятьдесят центов.

Нам и в голову такое не могло прийти. Закончив выгрузку из самолета снаряжения, мы отправились в штаб к генералу Маршаллу. В честь нас, советских летчиков, в гарнизоне устраивался военный парад.

На лесной полянке выстроился отряд солдат. Оркестр заиграл национальный гимн. Затем наступила пауза, и подошедший к нам военный атташе сказал:

- Генерал просит передать, что оркестр хотел бы сыграть "Интернационал", но музыканты не успели найти ноты.

Вдруг раздался пушечный выстрел. За ним - другой, третий... Это был салют! По американскому уставу надлежало дать девятнадцать выстрелов. Весь строевой плац заволокло сизым дымом, а пушки все гремели...

Поблагодарив генерала, мы тронулись в дальнейший путь по Америке.