В полете. Мир глазами пилота

Во время моего первого самостоятельного полета в Амстердам я, к своему огорчению, из-за пасмурной погоды почти ничего не сумел разглядеть при посадке. И все-таки Голландия, внезапно возникшая в иллюминаторе – с морем, кораблями, пешеходами, гнущимися в три погибели от ветра, блестящими от дождя шоссе, зелеными полями и теплицами, – поразила меня так, как могла бы и не поразить, будь погода ясной. Я научился любить эти дары облаков, когда долго не видишь почти ничего, а потом получаешь все и сразу.

Некоторые города, расположенные в тропиках, например Сингапур, всегда окружены огромными вертикальными облаками. Мы ныряем в них, еще не видя ни верхушек небоскребов, ни взлетно-посадочных полос. Как будто мы должны пролететь облачный Сингапур, чтобы попасть в бетонный.

От Хитроу до Лондона рукой подать, а погода над Хитроу известная – из туч вырываешься уже над самым сердцем долгожданной британской столицы. Вот они, пристани Темзы и небоскребы, что тянутся ввысь, как огромные мачты, а у их подножия просыпается и спешит по своим делам огромный город.

Для нас, пилотов, нет ничего необычного в том, чтобы сначала пролететь через полмира, потом нырнуть в мраморную толщу облаков – и увидеть Лондон, раскинувшийся внизу, как раскрытая книга. Небесные воды отменили для нас земную географию почти на все время полета, но вот облака расступаются и город надвигается на нас – не логическое завершение путешествия, но грандиозный магический трюк. Узрите Лондон во всем его величии!

С земли туман кажется густым и белым. С воздуха же он похож на тонкую полупрозрачную кисею, наброшенную на поверхность планеты.

Видимость в пределах взлетно-посадочной полосы измеряется специальными приборами – трансмиссометрами. Вы без труда их заметите – трансмиссометры похожи на два перископа, которые выкопались из земли, покрутились, засекли друг друга и принялись играть в гляделки. При возведении аэропорта крайне важно убедиться, что в намеченном для него месте не скапливается туман, поэтому трансмиссометры часто устанавливают задолго до начала строительных работ. Есть даже байка о том, как в окрестностях одного городка решили сделать новый аэропорт и установили трансмиссометры, а недовольные горожане стали накидывать на них черные мусорные пакеты, чтобы проектировщики решили, будто туман в этих местах стоит круглый год и строить тут ничего нельзя.

Часто из-за тумана приходится отменять рейсы, и это целый день отражается на расписании аэропортов по всему континенту – а над туманом стоит прекрасная погода. Когда сажаешь самолет в туман, снижаешься в абсолютно чистом небе, и лишь в последние секунды перед приземлением вокруг тебя завивается мгла. Посадочная полоса и заодно весь мир пропадают, будто на окна кабины кто-то накинул серую простыню.

Иногда туман повисает над полосой клочьями. Тогда, прежде чем принять решение о посадке, мы должны проанализировать несколько отчетов видимости с разных точек. Как-то в ясный день мы приземлялись в Эдинбурге. Мы уже вовсю катились по полосе, как вдруг самолет въехал в «молоко». Через несколько сотен метров мы снова очутились на солнышке. Честно говоря, такое я видел, только когда ехал по мосту Золотые Ворота.

Не так давно туманным осенним утром я подлетал к Лондону. Мы должны были садиться на южную дорожку, на которой только установили новейшую систему освещения. Диспетчеры провели нас над Хитроу к центру Лондона, затем дали команду на разворот и посадку. Пролетая над аэропортом, я заметил, что через взлетно-посадочную полосу неторопливыми волнами перекатывается туман, превращая ее в фантастическую тропу, ведущую сквозь время, из доисторических топей в высокотехнологичное будущее: одна половина полосы погрузилась во мглу, в которой то тут, то там поблескивали огни прожекторов, а другая, яркая и чистая, радушно приветствовала вернувшиеся домой небесные корабли.

Предрассветный туман в городе – одно из самых восхитительных зрелищ, какие мне доводилось наблюдать из самолета. Туман неспешно течет меж бесчисленных огней, то сгущаясь, то рассеиваясь. Он уподобляется то речным струям, то весенним льдинам – невероятная, непостижимая форма воды. Истончаясь, туман размывает даже самые четкие границы видимого, заставляет тебя глядеть на мир словно в расфокусированный объектив. Обрамленные фонарями дороги становятся похожи на сияющие инверсионные следы, отдельные дома – на светлячков, а весь город – на рождественскую елку.

Во время летных экзаменов я должен был снизиться до заданной высоты и решить, позволяет видимость совершить посадку или надо идти на второй круг. Но у современных авиалайнеров, приземляющихся в современных аэропортах, на случай тумана предусмотрена возможность автоматической посадки. Наблюдать за этой процедурой – одно удовольствие. Хотя бы потому, что почти ничего не видно.