В постели с Елизаветой. Интимная история английского королевского двора

Они тайно поженились 19 ноября.[1045] Пока Бесс оставалась на королевской службе, она старалась как можно лучше скрывать растущий живот, а сэр Уолтер готовился к очередной военной экспедиции в Панаму. В конце февраля, на последнем месяце беременности, Бесс покинула двор и уехала в дом своего брата в Майл-Энде, где собиралась готовиться к родам. Она пробыла при дворе до последней минуты, понимая: если придется уехать менее чем за две недели, ей не придется объяснять свое отсутствие.

После ее неожиданного отъезда поползли слухи об отношениях Бесс и Рэли. Роберт Сесил, двадцатисемилетний сын Уильяма Сесила, ставший членом Тайного совета, заподозрил неладное и приступил к Рэли с расспросами. Сэр Уолтер недвусмысленно отрицал какие-либо отношения с Бесс и клялся, что никакого брака не было, не будет и что он всецело предан королеве Елизавете.

«Я уезжаю, вопреки сплетникам, вовсе не боясь никакой женитьбы и не знаю чего еще. Если бы такое случилось, я сообщил бы вам об этом прежде остальных. И потому умоляю не верить и прошу всячески подавлять такие злобные слухи. Ибо перед Богом свидетельствую: не найдется на всей земле такой, к кому меня удалось бы привязать».[1046]

Рэли не знал, что Роберт Сесил тайно узнал о его женитьбе и, следовательно, знал, что он лжет. Тем временем Бесс вынуждена была рожать в одиночестве. 29 марта она благополучно разрешилась от бремени сыном, которого окрестили Дамереем. К Рэли немедленно отправили посыльного; счастливый отец послал жене 50 фунтов, а затем продолжил готовиться к экспедиции. Он очень хотел оказаться как можно дальше от двора до того, как Елизавета узнает о Бесс и ребенке.

Через месяц Бесс вернулась на службу, как будто ничего не случилось; Дамерея она оставила на попечение кормилицы в Энфилде. Сэр Уолтер тем временем завершал первую часть своего плавания. К середине мая, когда он вернулся в Плимут, разразился скандал. Королева, которая тогда была в Нонсаче и готовилась к летним переездам, немедленно приказала арестовать и посадить под стражу в Дарем-Хаус свою камер-фрейлину и начальника стражи. Рэли посадили в Дарем-Хаус, Бесс же поступала в распоряжение вице-казначея, сэра Томаса Хениджа. 7 августа мужа и жену перевели в Тауэр.[1047] Рэли посылал королеве срочные послания и стихи, заверяя ее в своей любви, умоляя простить его и пытаясь вернуть ее милость. Однако Бесс не раскаялась, она подписывала письма из Тауэра «Элизабет Рэли».

В середине сентября Рэли освободили. Он должен был ехать в Дартмут, чтобы встретить португальскую каракку Madre de Dios, груженную сокровищами, которую его флот захватил на Азорских островах. Бесс же оставалась в Тауэре. Конец лета выдался душным; в столице бушевала чума. Ее освободили лишь перед Рождеством, но она узнала, что их маленький сын Дамерей умер, скорее всего от чумы. Бесс вернулась в поместье мужа в Шерборне (Дорсет) и к следующей весне снова ждала ребенка. В ноябре она родила сына, которого назвали Уолтером. Пока супруги Рэли были в опале, Бесс неустанно просила друзей помочь ей вернуть милость королевы. Елизавета оставалась неумолимой. Элизабет она так и не вернет ко двору. В конце ее правления лорд Генри Говард, враг всех Рэли, злорадно писал: хотя «со всех сторон предпринималось много усилий, чтобы вернуть ее [Бесс] на прежнее место, во внутренние покои», Елизавета отказывалась ее принять. Позже, в 1597 г., сэр Уолтер Рэли наконец вернулся ко двору и был восстановлен на своем посту начальника королевской стражи.

Скандалы с участием фрейлин и камер-фрейлин Елизаветы быстро обрастали домыслами и злобными слухами. Даже Анна Клиффорд, юная племянница графини Уорик, сообщала, что «много говорили о маскарадном представлении, которое было у королевы в Винчестере, на котором всех придворных дам так клеймили, что представление вышло скандальным, и сама королева весьма потеряла от былого величия и репутации, какую она имела в мире».[1048]

Глава 45 Подозрительные и недовольные

После поражения испанской Армады Елизавета возобновила летние переезды между Лондоном и ближайшими к нему графствами. Так продолжалось почти все 80-е гг. XVI в. Несмотря на сообщения о том, что испанцы снова готовят большой флот, Елизавета презрела соображения личной безопасности и отважилась на дальние поездки. Желая подчеркнуть, что лояльность выше религиозных различий, а также заранее увидеть признаки неверности и недовольства, она часто останавливалась в домах, принадлежавших открытым или тайным католикам.

Маршрут передвижений Елизаветы в 1591 г. был тщательно спланирован. Она перемещалась по Суррею, Суссексу и Гемпширу и нанесла визиты пяти аристократам-католикам. Многие советники Елизаветы предупреждали ее об опрометчивости такого шага, они неподдельно тревожились за благополучие королевы. Один придворный, Ричард Кавендиш, пытался отговорить ее от поездки в графство, которое он считал «опасным», в места, «населенные подозрительными и недовольными».[1049]