В поте лица своего

— У нас на комбинате тысячи молодых специалистов, имеющих инженерные дипломы, до поры до времени вкалывают на рабочих местах горняков, доменщиков, сталеваров. Рабочего ума-разума набираются. С рабочими мозолями не потонешь ни в какой конторской прорве. И нос кверху не задерешь, когда станешь начальником… Стадион сейчас хотите посмотреть или потом?

— Я устала. Хочу отдохнуть. Отвезите меня в гостиницу.

— Через десять минут будем на месте.

И верно — не прошло и десяти минут, как Саша остановил машину у подъезда старомодного пятиэтажного здания, построенного еще в начале тридцатых годов.

— Вот и наша гостиница. «Центральная». Эпохи первой пятилетки.

Он вышел из машины, открыл дверь с правой стороны, подал Вале руку, помогая сойти на землю. Достал из багажника чемодан и повел свою подопечную в гостиницу.

В вестибюле за стеклянной перегородкой — дежурная, похожая на акулу в аквариуме. Глазами глубоководной хищницы смотрит на красивую девушку.

Валя достает паспорт, просовывает его в окошечко в перегородке.

— Есть у вас свободная комната?

— Нет и не будет в ближайшие три дня.

— А в общежитии можно устроиться?

— Общежитие на целую неделю заняли экскурсанты.

— Но где же мне ночевать? Я направлена сюда из Москвы работать.

— Как ваша фамилия? — чуть подобревшим голосом спрашивает дежурная. Берет паспорт, изучает его, изрекает неохотно: — Найдется для вас комната. Забронирована… Из Москвы забронировали.

— Из Москвы? Кто же мог забронировать?

— Не мое дело. Давайте будем оформляться. Заполняйте. — Дежурная подала ей анкету. — Номер оплачивается за три дня вперед. Согласны?

— Да, да, согласна! Могу и за целый месяц заплатить…

— Не возьму… Тут вам еще телеграмма-«молния». Вот.

Валя взглянула на Сашу, стоявшего в стороне, улыбнулась и, развернув телеграфный бланк, прочла вслух:

— «Да здравствует первый день вашей жизни легендарном заводе».

— Еще одно послание друзей? — спросил Саша.

— Я думаю, это проделки не друзей, а друга… Пети Шальникова, вашего земляка. Узнаю его почерк.

— Шальников не только мой земляк, но и приятель. Вот какое счастливое совпадение: ваш друг оказался и моим другом!

Валя подошла к Саше, пожала ему руку.

— Не буду вас задерживать. До свидания. Большое спасибо.

— До свидания. До вечера! В шесть буду ждать в сквере напротив гостиницы. Покажу ночной город…

Не захотел узнать, откажется она или согласится. Быстро ушел.

Не с Валей надо было ему терять драгоценное время! И не о ней думать. Ждут его не дождутся в цехе. Там он должен был быть еще час назад!.. Однако не угрызается он совестью. И ничуть не жалеет, что потратил время на Валю…

Открыв дверцу машины, Саша увидел… Клаву! Она привычно, по-хозяйски, расположилась на переднем сиденье. Туфли сняты. Ноги с голыми коленями подвернуты. Улыбается, а он с немым изумлением смотрит на нее. И не отвечает на улыбку. «Откуда взялась? — думает он. — Видела, как я провожал Валю? Ну что ж, тем лучше!»

— Здравствуй, Сашенька! С прибытием. Почему не отбил телеграмму о вылете? Почему лишил радости встретить тебя?

Он так ошеломлен ее напором, ее бесстыдством, что не находит слов для ответа.

— С прилетом, говорю, Сашенька! Как тебе отдыхалось? Очистил легкие от заводской пыли и газа? Набрался сил? Пропитался горным солнцем?

Говорила и говорила. Улыбалась и улыбалась. А он — будто ничего не видел, не слышал, не чувствовал. Стоял истуканом.

— Чего же ты молчишь? В рот воды набрал? А может, ты, сердешный, перегрелся на горном солнышке? Или минеральной воды опился? Да ты слышишь меня? Здравствуй, говорю!

— Здравствуй, — буркнул Саша.

— У меня есть имя. Или ты на курортном приволье его забыл? Клавой меня зовут. Клавдией.

— Не надо так. Давай поговорим по-человечески…

Она чуть не задохнулась от того, что услышала.

— По-человечески?! А я что, по-звериному с тобой до сих пор разговаривала? — Схватила Сашу за руку, втащила в машину, посадила за руль. — Включай! Поехали! Подальше от ее глаз. Кто такая? Откуда?

Он не ответил. Молча смотрел на дорогу, переключал рычаг скоростей, поворачивал руль. Квартал за кварталом, улица за улицей оставались за кормой.

— Зачем ты ее сюда привез? Какие у вас планы? Что ей от тебя надо? Чего ты от нее добиваешься?

— Помолчи, Клава! Это самое лучшее, что ты можешь сейчас сделать…

— «Помолчи»! Легко сказать… — Она всхлипнула, закрыла лицо руками.

Любое испытание Саша способен выдержать, но не пытку слезами. Он сразу почувствовал себя виноватым, беспомощным, безвольным. Но, к счастью, Клава перестала плакать. Сухими, полными ненависти глазами взглянула на него, потребовала:

— Кто она? Говори!

Он ответил ей без раздражения, мягко, ласково, будто разговаривал с больным, капризным ребенком:

— Человек. Такая же, как мы с тобой. Инженер-строитель. Приехала на постоянную работу. Мы познакомились в самолете. По дороге в гостиницу я показал ей город. Еще вопросы будут?

— Будут! Скажи, пожалуйста, почему ты захотел ее подвезти в гостиницу? Почему эту кралю посадил рядом с собой, а не какую-нибудь старушку? Я видела, как ты перед ней мелким бесом рассыпался!.. Бессовестный ты, Сашка, и бесчестный!