В прятки с отчаянием (СИ)

Треск, шмяканье обломков, пыль коромыслом и целые куски отдираются от стен, а потом мы синхронно замираем на пару секунд. За перегородкой тянутся провода, замкнутые на датчиках… Тихий писк… Ах ты ж, вашу мать! Догадка осеняет мозг позднее реакции организма, и паническая, мерзкая дрожь проходится по всему телу.

— Люс, уходим! Взрывчатка! — подталкивая меня к дверям, рявкнул Гилмор в эфир, что я чуть не оглохла. — На выход! Живо всем на выход, тут заминировано все.

Не помню, как успела метнуться и схватить прибор в руки перед тем, как мы выскочили в коридор и понеслись подальше от эпицентра, под сигналы замыкателей. Коридоры узкие, как кишка, угловатые, путь кажется бесконечным — метров двадцать до выхода… Пятнадцать… Десять… я понимаю, что не успеем, вся надежда на керслеты. И сердце хлопается в пятки, пульс взлетает, когда тяжелое тело сбивает меня с ног и накрывает собой, а потом страшный грохот рвет пространство, пол вздрагивает, перегородки ломает, стекла выносит, рассыпая звонким крошевом, безмолвная глухота заливает слух, и секундой позже нас настигает вспышка… Я зажмуриваюсь, чувствуя сильный жар кожей, даже сквозь защиту, мгновенно покрываясь тонким слоем влаги. Сверху летят куски обломков, выбивая весь воздух из легких, придавливая и засыпая, но вся основная порция достается Джаю, закрывшему меня… Под ложечкой тошные волны жути заплавали и в голове помутилось, становится так омерзительно, что и страха не ощущается. Я словно в духовке, воздуха не хватает, только б вздохнуть, надышаться…

Связь зашипела голосом брата, рваными отрывками слов. Не разобрать, в ушах все еще звенит, но кое-как отхрипелась, что жива. А дальше только пелена из мучительно-тянущегося времени, что я пытаюсь докричаться до Джая, пока нас откапывают. Он не отзывается, не реагирует на мои потуги его встряхнуть. Вот теперь мне становится по-настоящему страшно, до нервной икоты! Когда последние куски крупных обломков снимают с нас, я выползаю из-под мужчины, лежащим без движений и быстро нащупывая его ренбраслет, вкалываю все инъекции.

Так! Стоп! А почему… У меня похолодело в животе от догадки. На спине нет никакой защиты, и ничто не помешало мне вколоть регенерацию! Как я сразу не поняла, на нем нет керслета! Точнее есть, но только спереди, защита частично разблокирована… «Затяни керслет, Джай, иначе он разблокируется в самый неподходящий момент» — ах ты, черт возьми, да когда же этот болван будет делать то, что ему говорят! Мало того, что свою защиту не взял, так еще и универс затянуть не удосужился! Какого, бл*дь, хрена!

Сняв свой собственный шлем и разблокировав керслет, я осторожно ощупываю его, проверяя пульс. Фух, живой. Может, контузило? Ребята его переворачивают, и Трейси сразу подключается, потроша свою медвыкладку. Сердце стискивается в комочек, когда ее пальцы окрашиваются кровью. Липкой, красной. Его… Теперь понятно, почему Джай не снял шлем после зачистки, как делал это обычно, желая отдышаться. Форму не затянул, вот она и разблокировалась от взрывной волны… Ну, Гилмор, я тебя сама убью, когда очухаешься! Обормот! Эгоистичная скотина. И устрою такую взбучку, по сравнению с которой Санины причитания, тебе покажутся детской колыбельной. Да я чуть не окочурилась от страха, аж кишки стянуло в морской узел…

— Люс, Люси… Ты как? Люс, ты меня слышишь? - Рич, присев передо мной на корточки, ощупывает, тормошит, заставляя посмотреть на себя. Лицо брата побелело, в глазах океан беспокойства и губы плотно сжаты. Я киваю, что-то шепчу, глотая внутренние слезы, гул в голове не утихает. Ком в горле окончательно перехватил дыхание, когда Джая перетаскивают в подогнанный драгстер. Трейси клятвенно уверяет — жить будет, а небольшая контузия дурной голове Гилмора не особо навредит. Осколками, правда, посекло изрядно, но задеты только мягкие ткани, множество ушибов, от переломов форма Бесстрашия должна была уберечь. Я выдыхаю, наконец, облегченно, в сердцах покрывая Джая самыми грязными эпитетами, которые только знаю, и откапываю из-под себя найденное устройство, на которое так удачно свалилась. Надо же, целое!