В присутствии врага

Прежде чем ответить, она какое-то время смотрела на шкатулку с серебром. Нет, она никого подозрительного не заметила, наконец сказала она. Но они шли по главной улице, а там всегда люди ходят туда-сюда, так ведь? Разносчики, велосипедисты, служащие спешат на работу, торговцы открывают свои лавки, кто бежит по утрам для здоровья, кто торопится на автобус или на метро. Она не заметила. Она об этом не думала, не старалась замечать. Она следила за Шарли и убедилась, что девочка дошла до школы. А еще она думала о том, что сегодня надо сделать, что приготовить Шарли на обед… И да простит ей Господь, что она недосмотрела, что не заметила дьявольских козней, что не уследила за Шарли, как должна была бы, за что ей и деньги платят, и доверяют, и за что…

Уронив вилку и тряпочку, миссис Мэгваер извлекла из рукава носовой платок и громко высморкалась.

— Господи, прошу тебя, не дай упасть волоску с ее головы. Мы уразумеем, что ты хотел нам этим сказать.

Сент-Джеймс не мог понять, какое более важное значение нужно усматривать в исчезновении ребенка, кроме ужаса самого исчезновения. Религия, как он давно решил для себя, ни в коей мере не объясняет тайн величайшей жестокости или бессмысленности жизни.

— До исчезновения Шарли, вероятно, была в компании с другой девочкой. Что вы можете сказать мне о девочке по имени Брита?

— Да немного. А хорошего — еще меньше. Буйный ребенок из разбитой семьи. Из того, что выболтала мне Шарли, я поняла, что ее мать больше интересуют танцульки в дискотеках, чем воспитание ребенка. Ничему хорошему от этой Бриты Шарли не научится.

— В каком смысле «буйная»?

— В смысле всяких проделок. И всегда старается втянуть в это дело Шарли, — объяснила миссис Мэгваер, — такая озорница, эта Брита. То стащит конфетку у уличных торговцев на Бейкер-стрит, то проскользнет без билета в музей мадам Тюссо. То в метро на стене фломастером распишется.

— Она подруга Шарлотты по школе?

— Да, разумеется. Дни Шарли с утра до вечера расписаны по минутам — миссис Ив и мистер Алекс об этом позаботились, так что единственное место, где она может завести подруг, это школа. Когда еще ребенок мог бы с ней общаться? — спросила миссис Мэгваер. И, как бы продолжая отвечать на следующий вопрос, добавила, что сама она не знает фамилии Бриты и даже не знакома с ней, но готова поспорить, что она из семьи иностранцев. — И живут, небось, на пособие. Всю ночь танцуют, весь день спят и получают помощь от государства без капли смущения.

Сент-Джеймс размышлял над этими новыми странными, вызывающими беспокойство фактами из жизни юной Шарлотты Боуин. В его собственной семье, когда он был ребенком, родители знали не только имена, адреса и номера телефонов всех его друзей, но, наверное, даже и их группу крови. И когда он однажды возмутился таким пристальным вниманием к его знакомым, мама сказала ему, что это прямая обязанность родителей как людей, отвечающих за его безопасность. А как же справлялись со своими обязанностями по отношению к Шарлотте Ив Боуин и Александр Стоун?

Как будто прочтя его мысли, миссис Мэгваер сказала:

— Миссис Ив следит, чтобы Шарли не болталась без дела. По понедельникам она идет после школы на урок танцев, по вторникам — к психоаналитику, в среду — музыка, в четверг — внеклассные занятия в школе. А в пятницу сразу после уроков она идет к маме в офис избирательного округа и остается там до вечера. Так что для подружек времени нет — только в школе, да и то под присмотром сестер-воспитательниц, так что это надежно. Должно быть надежным.

— Когда же Шарлотта играет с этой девочкой?

— Когда сумеет ухватить минутку. В школе во время «игровых дней». Перед дополнительными занятиями. Дети всегда находят время для друзей.

— А по выходным?

— Шарли проводит выходные с родителями, — объяснила миссис Мэгваер. — Или с ними обоими, или с мистером Алексом в каком-нибудь из его ресторанов, или с миссис Ив в офисе на Парламент-сквер. Выходные существуют для семьи, — сказала она, и по ее тону было ясно, насколько строго выполняется это правило. И, как бы подводя итог мыслям Сент-Джеймса, продолжила: — Они очень занятые люди. Им бы надо знать, с кем дружит Шарли. И чем она занимается, когда не с ними. А они не знают, поэтому так все и вышло. Прости их Господи, потому что не знаю, как сами они смогут себя простить.