В присутствии врага

Прикинув высоту стены и бака, Сент-Джеймс кивнул, принимая ее поправки к своему плану. Он неуклюже взобрался на крышку бака, подтянувшись на руках, натренированных за те годы, когда ноги пребывали в вынужденной бездеятельности. Стоя на крышке, он повернулся к Хелен и подтащил ее наверх к себе. Отсюда они могли дотянуться до верха кирпичной стены, но не могли заглянуть за ее край. Хелен права, признал Сент-Джеймс, — без ее помощи ему не обойтись.

— Сначала ты, — сказал он и подставил сцепленные ладони, чтобы она смогла опереться о них ногой. — Потом ты мне поможешь.

Он подсадил ее, она ухватилась за выступы известкового гребня стены. Покряхтывая и тяжело дыша, она оседлала стену. Затем, приняв более надежное положение, оглядела тыльную сторону дома и его задний сад.

— Так и есть, — проговорила она.

— Что?

— Кто-то был здесь, — в ее голосе слышался охотничий азарт. — С этой стороны к стене прислонен старый сервант, чтобы можно было перелезать туда и обратно без всяких проблем. Лезь сюда и посмотри. — Она протянула ему руку. — Тут и стул подставлен, чтобы спускаться с серванта. И даже след протоптан в траве. На мой взгляд, совсем свежий.

— Ухватившись правой рукой за стену, а левую протянув Хелен, Сент-Джеймс с усилием подтянулся наверх. Это далось ему нелегко, хотя минуту назад он уверял ее в обратном. Больная нога в ортопедическом аппарате, каким бы легким он ни был, отнюдь не облегчала его существование, и, когда операция по штурму стены была закончена, его лоб покрылся потом.

Зато теперь он увидел то, о чем она говорила. Сервант — такой старый, что можно было предположить, что он провел десятки лет в заднем саду еще во времена, когда дом был обитаем — видимо, подтащили из-под одного из окон, чем отчасти можно было объяснить след на траве, о котором упоминала Хелен. Действительно, этот след выглядел свежим. Там, где он проходил через заросли кустов, обломанные концы веток еще не успели побуреть на солнце.

— Попали в жилу, — пробормотала Хелен.

— Что?

— Так, ничего, — улыбнулась она. — Вылезти отсюда с помощью этого серванта будет нетрудно. Может, тогда я пойду с тобой?

Обрадовавшись такой возможности, он кивнул. Она слезла на прислоненный к стене сервант, с него — на стул. Сент-Джеймс последовал за ней.

Сад представлял собой квадратную площадку со сторонами чуть более двадцати футов. Он густо зарос сорняками, плющом и ракитником. Кустам, по-видимому, эта запущенность шла на пользу. Вспышки желтых соцветий солнечными отблесками горели вдоль трех сторон сада и у задней двери дома.

Дверь, как выяснилось, была более чем надежной — цельный стальной лист, вырезанный по размеру рамы и прикрепленный к ней болтами. Не было ни круглой дверной ручки, ни задвижки, чтобы открыть ее. Единственным способом проникнуть через эту дверь было бы отвинтить болты. Однако окна первого этажа с этой стороны не были заделаны столь же тщательно. Изнутри они были забиты досками, но стекла местами оказались выбиты, и после тщательного осмотра Сент-Джеймс обнаружил, что одна доска настолько расшатана, что через отверстие можно влезать и вылезать без особых трудов. Пока он отрывал доску, Хелен принесла стул.

— Если уж так замуровывать дверь, — сказала она, — то хозяевам стоило получше позаботиться и об окнах.

Подставив стул, Сент-Джеймс влез на подоконник.

— Возможно, они решили, что такая дверь уже сама по себе способна отпугнуть. Не думаю, что кому-то могло бы прийти в голову постоянно пользоваться таким способом для входа и выхода.

— Но в качестве временной меры, — задумчиво проговорила Хелен, — это отличный вариант, не так ли?

— Именно так, — согласился Сент-Джеймс.

Окно, как оказалось, вело в помещение, напоминавшее кладовую, где хранились самые различные предметы торгового оборудования для магазинов, занимавших здесь первый этаж. Серванты, шкафы, полки громоздились на пыльном линолеуме, по которому — он видел это даже в полумраке — тянулась цепочка следов.

Сент-Джеймс осторожно спустился с подоконника на пол, подождал Хелен и вынул из кармана фонарик. Он направил его луч вдоль цепочки следов, ведущей вглубь помещения.

Воздух в кладовой был пропитан запахом плесени и гниющего дерева. Осторожно пробираясь по коридору, ведущему в переднюю часть дома, они ощутили омерзительное зловоние экскрементов и мочи, бьющее в нос из туалета с испорченным унитазом, резкий запах штукатурки, идущий из дыр в стенах, и тошнотворный сладковатый смрад разлагающейся падали. Этот последний, по всей видимости, исходил от полуистлевшей крысы, которая валялась у лестницы, соединявшей помещения магазина и кладовки. Следы вели не в магазин, где было темно, как ночью, благодаря забитым металлическими листами окнам и двери, но поднимались вверх по лестнице. Прежде чем последовать за ними, Сент-Джеймс скользнул фонариком по комнате, раньше служившей торговым залом. Там не было ничего, кроме опрокинутой журнальной стойки, древнего ларя для хранения замороженных продуктов без крышки, пачки пожелтевших газет и около полудюжины измятых картонных коробок.