В Пустошах

Дежурить первым вызвался Вит, и Тая была безмерно благодарна ему за это. Девушка чувствовала себя смертельно уставшей. Хоть ее беременный животик еще не был большим, она уже очень хорошо ощущала перемены в своем теле, каждый раз чувствуя, как каменеют мышцы внизу живота при возбуждении, и как ломит поясницу после долгой ходьбы. К тому же ноги она в итоге промочила, замерзла и теперь пыталась отогреться подле костра, завернувшись в теплое одеяло. Вит предложил ей растереть ступни шерстяным плащом, но девушка смущенно отказалась. Отвернулась к спутнику спиной, подтянув колени к подбородку, и притворилась, что спит.

Однако, несмотря на усталость, сна не было. Тая долго ворочалась, пытаясь устроиться удобнее. Ей казалось, что оборотни уже идут по их следу, пока они мирно греются у костра. Как знать, как отреагирует Рэй на их побег? Оставалось лишь надеяться на то, что его рана не позволит ему так быстро пуститься в погоню. Да, на здравомыслие Никайи.

Возбуждающий сладковатый аромат настойчиво лез в ноздри, не давая уснуть и будоража фантазию. Перед глазами Таи то и дело вставала то сцена любви Никайи и Рэя, то лицо Дар Ветра и тот пружинистый матрас из сухих веток, на который он уложил ее в момент их последней близости. И от всех этих жарких картин сердце Тая стучало все чаще, дыхание перехватывало. Сон не шел к ней, зато огонь неудовлетворенного желания разгорался все жарче.

Тихонько, стараясь не привлекать внимания прикорнувшего у костра Вита, Тая потащила из сумки, что служила ей подушкой, свою заветную игрушку. Тот самый полотняный мешочек, который заменял ей мужскую плоть еще в пансионе, когда холодными одинокими ночами она грезила о руках Дар Ветра. И не только о его руках…

В походе наполнить мешочек теплой свежесваренной крупой было негде, поэтому Тая, еще уходя из обители, заменила его содержимое на крупный песок, который накопала под сараем. Песок был хрустящим, словно свежий снег, держал форму, но при этом оставался мягким и податливым. Хотя, конечно, он был холодным. Не сравнить с живой горячей плотью. Но выбора у Таи не было…

Очень аккуратно Тая свернулась калачиком и запустила руки между ног. Попыталась протиснуть имитацию пениса внутрь своего тела, но сделать это, лежа в такой позе, было очень неудобно. Пришлось приподнять верхнюю ногу и держать ее на весу, из-за чего Тая быстро устала. Разочарованно выдохнула и перевернулась на спину, с опаской покосившись на спутника. Вит не отреагировал на ее возню.

Чуть согнув ноги в коленях, Тая снова попыталась приспособить игрушку к делу, и ей даже удалось засунуть мешочек себе между ног. Вот только о том, чтобы незаметно двигать им не могло быть и речи. Девушка с силой сжала мышцы промежности, ощупывая игрушку внутри себя. Это ощущение неподвижной наполненности возбуждало похлеще самых откровенных ласк. Тая чувствовала, как гулко ухает сердце где-то в области горла. Живот стал мучительно твердым. Понимая, что ей во что бы то ни стало нужно получить разрядку, Тая принялась елозить тазом, меняя положение искусственного фаллоса внутри себя, чтобы хоть немного сбросить напряжение. Эффект получился обратный — ее возбуждение взвилось до небес, и Вит, наконец заметил ее томление.

— Чего не спишь? — он простодушно спросил, бросив на Таю быстрый взгляд.

Девушка не ответила. Замерла, понимая, что ее чуть не поймали с поличным. Оказаться застигнутой в такой позе, с матерчатым фаллосом между ног было бы стыдно.

Однако Вит что-то заподозрил и пересел ближе к девушке.

— Не спится? — он спросил с участием и выразительно покосился на ее согнутые в коленях раздвинутые ноги.

— Спится, — Тая буркнула раздраженно, не открывая глаз. И в этот момент мешочек выскользнул из ее лона.

Многозначительно хмыкнув, Вит приподнял края одеяла у ее ног.

— Вот, ведь ты затейница, — юноша взял в руки полотняный мешочек, с интересом разглядывая злополучную игрушку.

— Отдай! — Тая тут же прекратила притворяться спящей, подскочила и попыталась отобрать мешочек, но Вит отвел руку в сторону.

С сочувствием посмотрел на девушку, вздохнул:

— Между прочим, я мог бы помочь.

— Ага, знаем мы вашу помощь. Отдай, говорю! — Тая сердилась на Вита и на себя. Она чувствовала себя глупо и уязвимо и не знала, как теперь поступить.

Вит смущенно хмыкнул:

— Вообще-то я не это имел в виду. Я же все понимаю, у тебя любимый… Но я же вижу, что тебе это сейчас очень нужно. А ты на сносях, для тебя вредно терпеть такое.

— Что? — враз растерявшая воинственный настрой Тая сконфуженно посмотрела на юношу.

— Ляг, — он мягко толкнул ее обратно на землю. — Я все сделаю сам, очень аккуратно, тебе так будет удобнее.