В Пустошах

К тому моменту, когда закончилась колдовская гроза, маленький костерок успел сожрать все припасенное Витом топливо, а вещи просохнуть. С блаженством Тая натянула на себя сухое теплое платье, едва сходящееся теперь в обхвате груди. Беременность наполнила Таину грудь новым объемом, и девушке пришлось слегка ослабить завязки, из-за чего ее красивую белую грудь можно было при желании разглядеть через прорехи в шнуровке.

— Ты сказала, что знаешь, где найти Сердце Пустошей? — троица путешественников и волчонок выглянули из приютившей их пещерки.

Под ногами хлюпала вода, превратившая равнину в сплошной заливной луг. Мокрая трава лежала, прибитая к земле, словно устала колыхаться на ветру и склонилась передохнуть. А над холмами, от края до края неба раскинулась широкая яркая радуга.

— Вот это красота! — Вит не смог сдержать возгласа. — Никогда такой не видел.

— Ты и грозы такой никогда раньше не видал, — оборотень недовольно скривился. — И вряд ли еще когда увидишь, — добавил он уже гораздо тише.

И отвернулся, заметив вопрос в глазах юноши.

Волчонок, обрадованный тем, что жуткий грохот в небе наконец-то затих, с восторгом носился по мокрой траве, поднимая тучи брызг. Солнечные лучи просвечивали эти облака капелек насквозь, рисуя на них маленькие радуги, которые тут же гасли, когда капли оседали обратно на траву.

— Где оно, Тая? Ты чувствуешь? — охотник покосился на дару, и она только качнула головой. Указала вперед, в то место, где радуга поднималась от земли:

— Нам туда. Это туда во время бури били все молнии.

— Не все. Одна точно ударила в другое место, — Вит красноречиво потер свою макушку.

— Почти все. Я думаю, если бы то место их не притягивало, на равнине их было бы значительно больше.

Парень хмыкнул и ничего не ответил. А Тая продолжала:

— Радуга нам, как ориентир. Нужно идти, пока ее не развеяло.

— Там должен быть водоем, уж коли там радуга, — охотник озабоченно нахмурился, но первым направился в сторону семицветного коромысла, красовавшегося в небе.

Тая лишь пожала плечами:

— А почему Сердце не может быть спрятано на его дне?

— Может, — Дар Ветер кивнул. Усмехнулся, — главное, чтобы не пришлось слишком глубоко нырять. Не люблю воду.

…Солнце и ветер довольно быстро просушили равнину. Несмотря на то, что начался подъем, идти было легко, склон холма был пологим. Дар Ветер то и дело нервно дергал за цепочку на своей шее, безуспешно пытаясь поправить ее возможно удобнее. Но, судя по всему, удобно ему не было ни в каком положении.

Это не укрылось от Таиных глаз:

— Она тебя беспокоит?

— Да, — охотник проворчал недовольно. — Словно задушить меня хочет, дрянь.

— Со мной также было, — девушка с сочувствием кивнула. — А еще она холодная, словно лед. Хотя раньше, пока жила в пансионе, я этого не замечала.

— Ты и не могла этого заметить, — Дар Ветер болезненно скривился. — Металл, из которого сделана цепь, поглощает магию. На Пустошах ее очень много, вот он и беснуется. Мне вообще кажется, что этот металл когда-то использовали как оружие против магии, против магов. Из металла ведь много чего можно сделать, не только цепочки — оружие, наручники, клетки.

— Думаешь, здесь была война? — Тая страдальчески нахмурилась и оглядела идиллически спокойную равнину.

— Когда-то, возможно, и была. В мире постоянно где-то идут войны, люди любят убивать — друг друга, а еще лучше кого-то, кто от них хоть чем-то отличается: цветом кожи, цветом глаз, книгами, которые они читают или, наоборот, не читают, тем, что они предпочитают есть, какие песни петь… А о таких, как я, вообще говорить нечего. Мы просто нелюди… — Дар Ветер покачал головой, — Так что ничего удивительного, что здесь тоже когда-то бушевала война.

— Я видела кладбище, — в ответ на молчаливый вопрос охотника продолжала, — на границе Пустошей, в болотах. Там мертвые люди под водой… А может, мне просто показалось…

— Не показалось, — охотник нахмурился, — я тоже их видел.

— Кто это? — Тая с суеверным страхом оглянулась через плечо, словно бы утопленники могли подкрасться к ней из-за спины.

Оборотень пожал плечами:

— Не знаю. Те, кто жили здесь раньше, или наоборот, те, кто напал на них. Смерть всех уравняла — ни знамен, ни гербов.

— Почему они еще там? Давно ведь должны были истлеть, — Тая скорбно скривила губки.

Увидев ее закисшее лицо, Дар Ветер потрепал подругу по волосам:

— Не бери в голову. Что было — быльем поросло. — Он хмыкнул и усмехнулся, — Или в нашем случае — тиной затянуло. Это уже не важно.

— Еще как важно. Тебе не кажется, что если мы найдем ответ на вопрос, как и почему появились Пустоши, если узнаем, что здесь произошло когда-то, то только тогда и сможем избавиться от нашего проклятия?

Дар Ветер смерил ее долгим взглядом:

— Ты не по годам мудра, Тая. Даже не верится, что тебе так немного лет.

— В определенных обстоятельствах приходится быстро взрослеть, — девушка горько усмехнулась.

— Так или иначе, ответ на твой вопрос мы можем найти у конца радуги. Идем быстрее, смеркается, скоро она растает.