В пылающем небе

Говоря о боевых буднях самого памятного и самого героического сорок первого года, хочется привести еще один пример умелых и смелых действий наших авиаторов. Было это в августе в небе над городом Нежином. Фашистские бомбардировщики в большом количестве тремя волнами под прикрытием «мессеров» шли бомбить город и железнодорожный узел. Шли, как на параде.

У советских авиаторов сил было меньше, но оповещение [70] пришло своевременно, и летчики полков (нашего и соседнего) поднялись на перехват. Наш верхний эшелон полностью захватил инициативу, сбил четыре «мессершмитта» и не допустил немецких истребителей к нашему нижнему эшелону. А тот уверенно атаковал бомбардировщики, и пять из них черным факелом врезались в землю. Яростные, решительные атаки наших летчиков принесли победу. Не дойдя до цели, фашисты прекратили налет.

За город Ленина

В первые дни нового, 1942 года наш полк перебросили на Волховский фронт. Предстояло принять участие в битве за Ленинград. Мы считали большой честью внести свой вклад в сражение за освобождение города - колыбели Великого Октября - от вражеской блокады. Летчики и техники полка слышали от своих командиров, читали в газетах о тяжелом положении Ленинграда, о мужестве его населения. Но слышать, читать и видеть - понятия все же разные. Только собственными глазами увидев эвакуированных женщин и детей из города Ленина, мы по-настоящему прочувствовали ленинградскую трагедию.

Город страдал не только от вражеских снарядов, но и от голода и холода. Смертность населения в начале 1942 года сильно возросла. Но тогда мы даже приблизительно не знали ее размеров. Когда, уже после войны, я прочитал, что в январе 1942 года в Ленинграде от голода погибало в день не менее 3,5 тысячи человек, ужаснулся.

О положении в Ленинграде нам многое порассказали девушки из батальона аэродромного обслуживания, вывезенные полуживыми из города через Ладогу. Ох [71] как нелегок был их труд! Но с какой отдачей, как самоотверженно трудились ленинградки!

Мы перебазировались к Волхову, когда была успешно завершена Тихвинская наступательная операция советских войск. Она была, как отмечает в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза К. А. Мерецков, «первым серьезным поражением врага на советско-германском фронте». В ходе ее и был создан Ставкой Волховский фронт во главе с К. А. Мерецковым. Мне довелось быть под его командованием во время советско-финляндской войны 1939-1940 годов, и я не преминул рассказать однополчанам то, что знал о воздушных боях на Карельском перешейке и о командующем 7-й армией.

Волховский фронт имел некоторое преимущество в авиации перед немецкими войсками на Волхове, но много машин у нас было устаревших конструкций. Наш полк входил в 14-ю воздушную армию, которой командовал Герой Советского Союза генерал-майор Иван Петрович Журавлев. В 1939-1940 годах он также служил под началом К. А. Мерецкова, был командиром эскадрильи.

Войска фронта в январе 1942 года наступали в направлении на Любань, позже - на Спасскую Полисть, прорвали вражескую оборону в районе Мясного Бора. Ожесточенные бои шли на земле. Доставалось и нашему брату - летчику. Часто бывали дни, когда я совершал по 7-8 боевых вылетов.

Не все наши товарищи сразу освоились на новом месте. Ландшафт местности здесь был непривычным. На Юго-Западном фронте степь, широкие поля, небольшие перелески, а здесь - лесные массивы, болота и лишь кое-где небольшие пространства, не покрытые растительностью. Тем, кто воевал в свое время на Карельском перешейке, было легче.

Командовал полком в те дни Борис Соломатин. Я [72] был его заместителем. Техником моего самолета по-прежнему оставался Алексей Шостак. Нас связывала крепкая дружба. На Алексея я мог положиться, как на самого себя.

В дни боев очень часто наши эскадрильи прикрывали действия штурмовиков, сливавшихся на малой высоте с фоном местности. Чтобы не потерять их, приходилось снижаться и истребителям. «Мессершмитты» любили подкарауливать наши самолеты перед линией фронта. Попадало иногда и нам. Возвращались на аэродром «мечеными», но технический состав так быстро и мастерски латал пробоины, что наши ЛаГГ-3 через час-два снова взмывали в небо.

По скорости ЛаГГ-3 несколько уступали Ме-109, но были хорошо вооружены - одна пушка и два пулемета, стрелявшие синхронно, значит, кучно. В конструкции ЛаГГ-3 было много деревянных деталей, имелись подвесные баки, которые при необходимости сбрасывались и тем самым увеличивали скорость и улучшали маневр. В общем, самолет был и недорогой, и надежный.

Как- то в конце зимы Соломатин, вернувшись из штаба армии, предупредил:

- Немцы получили, как сообщает наша разведка, пополнение летного состава. В числе прибывших есть и известные асы.

- У фрицев асы, а у нас будто и нет их, - вмешался Гриша Война. - Вот хотя бы Лященко…