В раю легко быть ангелом

Пробормотав «Хорошо», я выскользнула из кабинета, не дожидаясь очередной тирады.

Переходить Тверскую мне было лень. «Сойдёт и кофе из Paul», — подумала я и свернула в кафе-пекарню. Там было занято от силы три столика — утро ещё не закончилось. Я минуту полюбовалась на витрину с разнообразными десертами и выпечкой, после чего прошла за столик у окна. Пока я буду здесь сидеть, кофе для Глеба остынет. Возьму потом.

Официант тут же положил передо мной меню. Я заказала большой капучино, круассан, какой-то салат и десерт со свежей клубникой.

Кофе принесли мгновенно. Я рассеянно отпила глоток, слизнула пенку с губы… Потом перевела взгляд за окно. Там светило солнце, сновали люди, одетые в пальто; попадались даже осенние куртки. Я усмехнулась. Никто не рад скорому наступлению зимы. А мне придётся пересесть на метро. Ходить по полчаса на морозе по утрам и по вечерам — занятие не из приятных. Не машины же ловить…

Боже, сколько людей.

А я за всё время своего пребывания в Москве не нажила количество знакомых, достаточное для шумной тусовки в честь своего двадцатипятилетия…

Вадим.

Вадим — мой самый близкий человек, мой бойфренд, мой любимый мужчина – попросту отказался прийти, мотивируя это совершенной нелепостью.

Никита. Марина. На них я могу рассчитывать. Плюс Юля — возможно, она появится не одна, а с парнем, если у неё сейчас есть мало-мальски серьёзные отношения. Нам уже уйму времени не удавалось толком поговорить, но за это время она могла познакомиться с пятнадцатью парнями и расстаться с двадцатью.

Боже, неужели это всё?

Мои родители в Самаре (кстати, надо будет съездить, навестить их, как только на горизонте замаячит отпуск).

Мои школьные подружки остались в Самаре.

Что же мне — приглашать девчонок из универа, коллег по прошлой работе?

Или Глеба с Машей? В первом случае — они-то, может, и пришли бы, но я не то что бы горю желанием их видеть. Во втором… думаю, Глеб сильно удивился бы приглашению.

Да, что-то не вырисовывается перспектива развесёлой вечеринки. Максимум сможем тихо посидеть скромной компанией.

Вера, почему бы тебе не одолжить для массовки гостей со дня рождения Марины?..

В приёмной я поставила стакан с латте перед Машей, а потом прошла в кабинет к Глебу.

— Вот круассаны, — начала я, — как ты и просил…

— Присядь.

Я насторожилась.

В голосе Глеба проскользнули какие-то непривычные новые нотки.

Я послушно села.

— Круассаны ещё тёплые, и если ты…

— Вера, кто писал этот текст?

Я распахнула глаза:

— Что?!

— Я имею в виду — тебе кто-нибудь помогал? — поправился Глеб. — Прости за такой вопрос.

— Никто! — возмущённо воскликнула я.

— Спокойно. Я просто уточнил.

— Но…

— Ты написала главу про тренинг сама, от начала до конца, с планом, со всем…

— Да, ещё бы. И кто, интересно, взялся бы мне помогать? Нет, никакого плана не было — я просто записала свои впечатления. Мысли, эмоции — всё, как было.

Потом, конечно, редактировала…

Глеб смотрел на меня так, как никогда раньше не смотрел.

— Да что такое-то? — вконец смутилась я.

— Мне понравилось то, что ты написала. Даже не так: мне очень понравилось.

Насколько мне известно, раньше ты не занималась подобным. А получилось… получилось почти профессионально.

— Профессионально?..

— И даже больше. Я словно увидел тренинг со стороны. Я словно побывал там… не в качестве Глеба Петелина, ведущего этого тренинга.

Я не знала, что ответить. Надеялась только, что мои щёки не приобрели цвет спелых помидоров.

— Вера, ты что, смущаешься? — поразился Глеб. — У тебя получилось очень круто. Я даже не нашёл, что поправить в тексте. У тебя большие способности, однозначно.

— Спасибо, — выдавила я из себя.

— И ещё скорость. Ты написала это так хорошо за такое короткое время!

Я действительно смутилась. Я не знала, как реагировать. Я ждала чего угодно, только не такого восторга. Вернее, так: я ждала возвращения рукописи на доработку, или подробного разбора полётов, или серьёзных правок от Глеба. Или даже того, что он откажется от идеи вставить в книгу подобную главу. В самом, самом лучшем случае я ожидала сдержанного одобрения.

Я не знала, что мне делать с подобной похвалой от Глеба. В его глазах не пропадало это новое выражение, с которым он на меня теперь смотрел — смесь уважения, удивления и… Нет, у меня не получалось охарактеризовать это выражение лица.

— Я вставляю главу в книгу и отправляю рукопись редактору в издательство, – заключил Глеб. — Они будут рады, что мы выдерживаем сроки. Конечно, по ходу дела ещё будут кое-какие правки. В крайнем случае — съездишь в издательство, пообщаешься с сотрудниками. Будут спорные вопросы — я подключусь. Но основную работу мы уже выполнили. Отдыхай, жди ответа от редактора. Я поставлю тебя в копию письма, и ты будешь в курсе переписки.

Мне не терпелось хоть с кем-нибудь поделиться произошедшим. Придя домой, я включила чайник и позвонила Юльке на домашний номер телефона.

Произошло ещё одно небольшое чудо — подруга была дома.

— Только я уже собираюсь спать, — предупредила она, сдержанно зевнув.

— Так рано? — оторопела я.