В разгар Литы (ЛП)

Тем не менее, кончики ушей покраснели, а лицо и шея запылали, хотя она изо всех сил старалась не поддаваться волнению. Гермиона покачала головой, изображая безразличие, и стряхнула ворсинки и пыль, скопившиеся на ее одежде, прежде чем встать и посмотреть на него, высоко подняв подбородок и выпрямив спину в неудачной попытке казаться выше.

Но даже тогда ее голова едва доставала только до мужских широких плеч — она изо всех сил старалась не ахнуть, как глупая девочка-подросток, когда увидела его темно-синюю рубашку, которая идеально сидела на нем, — и обнаружила, что вынуждена вытянуть шею, чтобы встретиться с ним взглядом.

В его глазах виднелся особый блеск, казалось, он вот-вот проникнет в самую душу.

Разорвав зрительный контакт и продолжив заниматься текущей задачей, Грейнджер изо всех сил старалась для его же блага игнорировать тот факт, что он был чертовски красив.

— Я ничего не забыла, Малфой, — девушка закатила глаза, бесцеремонным движением показывая ему свою палочку, надежно спрятанную в кобуре, а затем быстро пряча ее обратно под одежду, прежде чем он смог по-настоящему дотянуться до нее, чтобы осмотреть.

— Я уверен, ты знаешь, что и в этом есть своя прелесть. Так зачем же сортировать все эти книги вручную? — на его губах появилась странная ухмылка, когда Малфой скрестил руки на груди, и, когда он выдохнул легкий смешок, вспышка веселья просочилась сквозь его белые зубы

На самом деле Драко задавал этот самый вопрос уже более сотни раз, и все еще ждал, что Грейнджер придумает ответ, каждый раз будто ожидая, что он внезапно изменится.

Она верила, что происходящее — это само безумие.

Но то, как Малфой смотрел на нее — с каким–то проницательным видом, который вынудил её ощущать смятение — заставило прикусить язык, когда она изо всех сил пыталась ответить ему сразу.

Пока она колебалась (притворяясь, что слишком занята, чтобы действительно обратить на него внимание), Малфой выхватил свою палочку и взмахнул ею, заставляя простым заклинанием все лежащие в картонных коробках книги взмыть в воздух и без особых усилий расположиться на своих местах.

Черт возьми… Этого нельзя было избежать.

Сопротивляясь желанию теребить край своей одежды, Гермиона пожала плечами.

— Послушай, я уже говорил тебе это, я…

У меня просто почти не осталось магии. Вот и всё.

Даже мысли об этом казались сюрреалистичными, но после многих лет повторяющегося кошмара, что происходил с ней наяву, она больше не могла это отрицать.

Ее магия угасала.

Боги, как бы ей хотелось признаться в этом вслух — прокричать, что есть мочи, во всю глотку или что-нибудь в этом роде. Она вообразила, что однажды выкрикнуть это — будет успокаивающим откровением!

Возможно, она попробовала бы это где-нибудь в достаточно пустынном месте… Посреди темного леса или каких-нибудь случайных руин замка, которые никто никогда не удосужится посетить.

Но Гермиона также знала, насколько это может быть опасно, если такая огромная и чрезмерно важная информация, как эта, внезапно просочится наружу.

У стервятников, работавших на «Ежедневный пророк», был бы отличный день, если бы они узнали её «маленькую» тайну. А потом, как только они опубликовали бы это во всех крупных газетах, любящие посплетничать волшебники и ведьмы, которые, казалось, жили только для того, чтобы анализировать каждый шаг «Золотой Девочки», сразу начали бы подвергать её безумному осуждению и мучениям.

И это был бы только вопрос времени, когда её враги, которые всё ещё оставались поблизости, даже спустя годы после войны — сторонники чистоты крови и выжившие Пожиратели Смерти, узнали об этой новости. (Назовите её параноиком, если хотите, но она действительно больше не хотела рисковать).

Так что, как бы сильно она не верила, что он действительно изменился (к лучшему), Гермиона пока просто не могла полностью доверить Малфою свой самый большой и самый темный секрет.

Чёрт! Никто другой тоже не мог знать об этом!

И Грейнджер могла только надеяться, что ей удастся найти способ решить свою проблему самостоятельно, прежде чем кто-нибудь обнаружит то, что она скрывала годами.

— Мне просто иногда нравится делать всё по-маггловски, — продолжила она с натянутой улыбкой, которая, как она знала, была далеко не убедительной. — Это расслабляет.

— Скорее, отнимает много времени.

— Тогда хорошо, что я не ленивая!

— Это называется быть эффективным, — Малфой прищелкнул языком, дразняще растягивая слова.

— Ну… Я думаю… Спасибо тебе за помощь, — усмехнулась Грейнджер с добродушным смехом, подтолкнув его в бок, прежде чем подойти к стойке. — Но мне всё ещё нужно работать, даже если в обслуживании клиентов нет очарования!

— Справедливо, Грейнджер. Я буду прямо за углом, если тебе снова понадобится моя помощь, — он одарил её очаровательной ухмылкой, медленно направляясь к разделу истории её книжного магазина и рассматривая книги, пока Гермиона ухаживала за парой других покупателей, которые так вовремя решили зайти.