В разгар Литы (ЛП)

Гермиона наблюдала за ним краем глаза, восхищаясь тем, как он элегантно прогуливался по проходам, словно был одним из тех шикарных героев из ее любимых исторических романов. Остановившись у нужного стеллажа, Драко потянулся, чтобы взять книгу с верхней полки и пролистать несколько страниц, затем захватил еще парочку книг под мышку и направился к прилавку, чтобы совершить покупку.

— Держи, Малфой, — как-то слишком ласково произнесла Гермиона, протягивая ему приобретенный товар и пытаясь понять, куда он их вообще их положит. Конечно, она знала, что в поместье, в котором жил Драко, была огромная библиотека, но наверняка она уже была заполнена донельзя!

И эти мысли стали спусковым механизмом для воображения — ей пришлось бороться с внезапным желанием облизать губы и прямо-таки удерживаться от распускания слюней по поводу того, что у него дома была огромная личная коллекция книг.

Держи себя в руках, чёрт возьми! Ты не должна думать о таких вещах!

— Спасибо, Грейнджер, — кивнул Малфой, имея наглость дерзко подмигнуть ей, когда уходил, как будто точно знал, что происходит у неё в голове. «И до завтра. Мерлин знает, как сильно ты нуждаешься в моей помощи».

О, какой же невыносимый придурок!

***

Сделав глубокий вдох, Гермиона посмотрела на изящное лебединое перо, что лежало на столе, горящим взглядом — почти таким же обжигающим, какой была летняя жара.

Живоглот отдыхал рядом с ней, дремал в луче солнечного света, падавшего из окна, рядом с ее уже пустой кофейной чашкой — казалось, его совершенно не интересовала вся эта головоломка, вспыхнувшая в ее голове.

Тихим, но решительным голосом она произнесла знакомое заклинание, которое выучила еще в школе, и направила палочку на перо.

— Вингардиум Левиоса, — выдохнула Гермиона с идеальным произношением и правильным взмахом палочки.

Так же безупречно, как делала это много раз в прошлом — с воспоминаниями, вспыхивающими в голове, о том, как она самодовольно поправляла своих друзей из-за такого простого заклинания, зная, что у нее было мало причин ошибиться самой.

И все же это дурацкое перо отказывалось сдвинуться с места.

И Грейнджер тоже отказывалась плакать по этому поводу — игнорируя то, как глаза защипало от непролитых слез, а ужасная горечь неудачи скручивала желудок. Трудно было признать, но неподвижное перо не оставляло никаких сомнений.

Гермиона Джин Грейнджер — самая яркая ведьма своего возраста. Героиня войны, награждённая орденом Мерлина Первой степени. И, согласно Ежедневному пророку: «Самая известная магглорожденная ведьма в Британии — возможно, в мире — современности!»

И сейчас… По сути, сквиб.

О, какими поистине жестокими порой могут быть Вселенная и Боги! Забрали её магию без причины. Просто так!

Подумать только! Гермиона провела большую часть своего раннего детства, даже не зная, что магия вообще существует, и что был шанс — каким бы маленьким он ни был — что могла бы провести всю жизнь, даже не догадываясь о существовании волшебного мира.

Но в конце концов она получила своё письмо, и её отправили в странный новый мир, где пришлось приспосабливаться к новой среде — полной враждебных заносчивых людей, которые считали её недостойной своей магии, — а потом она пережила целую войну, сражаясь с засранцем-мудаком Тёмным Лордом, который настаивал на том, что такие люди, как она, должны быть устранены.

Над ней издевались и мучили в течение многих лет.

Гермиона потратила много времени на учёбу и усердную работу, чтобы доказать всем, что, независимо от своего происхождения, она может быть такой же способной, как и любой другой в классе.

Грейнджер стёрла воспоминания своих родителей — на самом деле, всю их жизнь, — и отправила их в другую страну, чтобы они никогда больше не возвращались.

Истекала кровью, плакала и мучилась в чьей-то чужой гостиной.

И для чего? Чтобы в конце потерять всю магию. Это была чушь собачья!

Вот почему она отказывалась отступать и просто сдаваться, даже если пришлось бы провести бесконечные часы, безуспешно пытаясь вернуть свою магию.

Гермиона вытерла пот со лба, проклиная невыносимо жаркую погоду, и вновь вдохнула, пытаясь собраться с мыслями перед тем, как повторить заклинание, почти ожидая — и боясь — что перо останется на том же месте, что и было весь день.

Но потом… При захватывающем повороте событий Гермиона наблюдала, как белое перо на мгновение задрожало, а на следующее — взмыло вверх. Облегчённая улыбка стала шире, когда её глаза проследили за пером, поднимающимся всё выше и выше, почти к потолку.

Гермиона чувствовала, как в её венах пульсирует магия, когда управляла своей палочкой инстинктивными жестами; когда магия просачивалась из самой сердцевины. Магия всё ещё казалась слабой и была немного незнакомой для неё. Но всё равно проявлялась…

И это всё, что было невероятно важно для неё.

Грейнджер как раз собиралась завизжать от восторга, когда вдруг услышала позади себя громкий стук в дверь. Её кровь — та самая, что только что бурлила от истощённой магии — похолодела, когда девушка с ужасом оглядела свой кабинет.

— Грейнджер? Ты там?

Чёрт / Блин!