В ритме сердца

Добровольно, по собственному желанию. С искренним удовольствием и одержимой жаждой в синих глазах выполнять каждый мой приказ. Точно так же, как и сотни других женщин. Я докажу, что в ней нет ничего особенного. Она ещё будет меня умолять дать то, что ей так необходимо.

И уж поверьте мне на слово – если я что-то решил, значит так оно и будет!

Глава 12

Несколько дней спустя.

– Добро пожаловать домой, Адам! Рад вас наконец-то видеть, – на пороге меня приветствует с вежливой улыбкой вечный дворецкий особняка семьи Харт.

– Взаимно, Фред. – И между прочим, отвечаю максимально честно. Встреча с обычной прислугой куда приятней той, ради которой я сюда приехал.

– Мы ждали вас гораздо раньше, – сложив руки за спиной, сдержанно произносит Фредерик, подолгу вглядываясь в моё лицо.

Я прекрасно знаю, что он пытается в нём увидеть, но его ожидает горькое разочарование. Того буйного, непослушного и вечно напуганного отцовской строгостью мальчика, что Фредерик когда-то воспитывал, дополнительно исполняя ещё и роль няньки, давно уже нет. И я нисколько об этом не жалею.

Пусть жизнь в нём ни на секунду не переставала бурлить через край, а безграничному полёту фантазий мог позавидовать каждый писатель, тот мальчик был жалок, слаб и наивен. В какой-то мере я даже благодарен отцу, что он открыл мне глаза на жестокую реальность ещё в раннем возрасте, вмиг перестроив моё мышление, направление жизненных целей и моральные принципы.

– Знаю, для вас это будет маловажно, но не могу не сказать, что я постоянно следил за вашими успехами в новостях и прессе. Вы сотворили невероятный прорыв, возведя компанию на совершенно новый уровень. Но меньшего от вас ждать и не стоило, ведь вы всегда оправдывали все надежды мистера Роберта, – добродушно произносит старик, как всегда одетый в безукоризненно отглаженную униформу с начищенными до блеска ботинками.

Он прав: мне абсолютно безразличен его радушный взгляд, переполненный отцовской гордостью. Той самой, что я так никогда и не увидел в вечно холодных глазах Роберта Харта, даже несмотря на многократно превзойдённые планы отца на мой счёт. Для него все мои достижения всегда были не более чем добросовестное выполнение служебных обязанностей компетентного руководителя компании.

Но этот малоприятный факт, что когда-то вызывал во мне мальчишескую обиду и подпитывал стремление переплюнуть успех отца, лишь бы заслужить его благосклонность, сейчас является несущественной мелочью жизни, что не вызывает во мне ничего больше чем пренебрежительную усмешку, которой в данный момент я непроизвольно отвечаю на никому не нужные хвалебные слова Фреда.

Он мгновенно замолкает, возвращая себе сдержанный образ обслуживающего персонала, явно приняв моё надменное выражение лица как знак помнить своё место и держать язык за зубами до тех, пока его не спросят.

Но и до этого мне нет никакого дела. Пусть воспринимает как хочет. Он – никто. И потому его мнение меня совершенно не волнует. Хотя когда-то было иначе. В далёком детстве, когда Фредерик проводил со мной в разы больше времени, чем родной отец. Тогда он был для меня кем-то большим, чем просто дворецкий, даже невзирая на вечные напоминания Харта-старшего о том, что со служащим персоналом, будь это офисные работники или домашняя прислуга, категорически запрещается снисходить до равного общения.