В ритме страха

Долин долго молчал. Заговорил только тогда, когда они уже были почти на месте. Они свернули к зданию лабораторий, чтобы припарковаться. Он остановился, вытащил ключи из замка зажигания и посмотрел на Анну.

— То есть я и моя работа — это тени, которые еще предстоит развеять?

Анна спокойно выдержала его взгляд.

— Вы не поняли. Вы — тот самый луч, который вносит ясность.

Долин едва не выронил ключи, те зазвенели в его руках, так неожиданно прозвучало признание Анны. Девушка понимающе посмотрела на Алексея:

— Не удивляйтесь. То, что вас так раздражает, — не то, чем кажется. Приглядывать можно не из-за недоверия, а из-за желания защитить.

— Мне все еще что-то угрожает? — Долин замер.

Анна засмеялась:

— Это у меня спрашивает человек, в доме которого найден труп, рыскает грабитель и врывается подкупленная горничная, а преступник все еще не найден? — Она собралась выбираться из машины, бросила через плечо: — Надеюсь, вы не всерьез…

Они вышли из автомобиля почти одновременно — на этот раз Анна не играла роль подружки и не ждала, пока Долин проявит галантность. Выпрыгнув на асфальт, она оправила джинсы и привычно потянулась.

— Мне кажется, с точки выбора идеи у нас с вами похожая мотивация, разве нет? — Девушка лениво улыбнулась.

Холодное уже осеннее солнце играло в ее рыжих волосах, будто поджигало их, отражалось разномастными бликами на белой, почти прозрачной, коже.

Алексей поймал себя на мысли, что глупо улыбается и совершенно не помнит, о чем они только что говорили. Дурацкое чувство полного блаженства, когда мысли вроде и есть, но они сосредоточены на кончиках волос девушки-нимфы, поглотило его полностью, оставив лишь шум в ушах и растерянность.

Ясно-бирюзовые глаза, эти окрашенные осенью омуты, смотрели со спокойным пониманием и достоинством, без кокетства и игры. Оранжевые лучи скользили по парковке, звуки стихли и будто растворились в этом цвете. Время словно остановилось, замерло, будто пойманное янтарем.

Алексей хотел сказать, что Анна очень красива. И еще то, что хотел бы встретиться с ней при других обстоятельствах. И, возможно, поговорить про идеи и цели, про собственное место в большом и сложном мире. Он уже набрал в легкие воздуха, надеясь, что успеет сказать это до того, как девушка отведет взгляд, до того, как связь между ними — почти магическая — растает, оставив после себя пустоту.

Но взгляд Анны потерялся, метнулся в сторону, мимо Алексея. Он успел заметить, как безмятежная улыбка соскользнула с губ девушки, рассыпалась невнятным криком — Долин был так увлечен моментом, что не смог даже разобрать ее слова. Просто замер соляным столбом, как последняя высокая нота, выпущенная виртуозом-саксофонистом и повисшая под куполом. Как натянутый нерв.

— В сторону! — сквозь пелену солнца донесся до него крик Анны. Золото ее волос рассыпалось по плечам, взмыло огненной пеной.

Алексей проследил за ее взглядом — с интересом, не успев испугаться: на парковку ворвался темный внедорожник. Он летел прямо на Долина, не сбавляя скорости и рассекая жирные черные лужи.

Удивительно, что в такой момент человек видит и слышит иначе. Доля секунды, отделявшая Алексея от смерти, а он успел заметить, как солнце потускнело, спрятавшись за тучами, словно подтверждая, что сейчас произойдет что-то действительно недоброе и не желая на это смотреть. Успел отметить, как птицы, притихшие на ветках, в одно мгновение взмыли ввысь, потревоженные чем-то значительным и страшным.

И еще — как Анна бросилась наперерез его смерти.

Ее «в сторону!» еще не оборвалось и продолжало звучать в ушах, а девушка, перепрыгнув через капот его машины, уже рванула к нему. Огненный шлейф ее волос полоснул по щекам, отрезвляя пощечиной, заставляя действовать. Алексей успел лишь набрать в легкие воздух — странный рефлекс, в минуты опасности человек больше всего боится оказаться без воздуха. А может, просто всякий раз надеется, что обманет мироздание и сможет взлететь?

Удар последовал почти сразу — мощный и безапелляционный, в грудную клетку. Это Анна, схватив его за грудки, дернула на себя и тут же оттолкнула прочь.

Мир опрокинулся и навалился на Алексея ярко-синим небом, окрашенным длинными лучами укрывшегося за облаками солнца. Долин жестко приземлился на асфальт. Визг тормозов оглушил мужчину, слившись с болью ушиба от падения.

Его растерянная физиономия отразилась в черных хромированных боках машины-убийцы.

Анна, оттолкнув его, успела приземлиться рядом на колено и, выхватив из-за пояса оружие, открыла огонь по колесам удаляющегося авто. Выстрелы, будто щелчки хлыста, отдавались в грудной клетке. Алексей пытался подняться, но ватные руки не слушались, тело, словно предоставленное взаймы, перестало ему подчиняться. Виски будто пронзила раскаленная спица, пробив к черту барабанные перепонки. Алексей открыл рот, заорал, разрываю ватную пелену вокруг.

Анна торопливо повернулась к нему, коснулась его плеча:

— Живой?