В садах Лицея. На брегах Невы

Не одна только внешность отличала Коломну от центральных частей города. Жизнь здесь текла не по-столичному тихо. Пешеходов встречалось немного, стук карет бывал в редкость. А если уж останавливалась возле дома карета, во всех окнах показывались любопытные женские лица, даже в зимнюю пору набегали мальчишки. И можно было наблюдать, как, поджидая своего барина, скрывшегося в подъезде, кучер дремлет на козлах, а гайдук — выездной лакей, — молодой и рослый детина, играет с мальчишками в снежки.

Молочница и прачка. Литография из ежемесячного издания «Волшебный фонарь». 1817 год.

Вставали в Коломне чуть свет. Ложились тогда, когда на Морских и на Невском только выезжали с визитами. Столичные новости сюда доносились, как эхо. Здесь все больше толковали о способах приготовления кофию, сбережения шуб от моли, дороговизне говядины и капусты, о разных житейских происшествиях.

Встретятся, бывало, идучи по воду к Фонтанке, дворовая девушка из господского дома с соседкой-молочницей, и пойдет разговор:

«Здравствуй, Ивановна!»

«Здорово, кормилица!»

«Что тебя не видать, куда ты запропастилась?»

«Ах, дитятко! Не знаешь ты моего невзгодья. Прохворала все, окаянная. А к тому же господь нас посетил. Ведь у меня две коровушки пали. Эдакой причины со мной никогда не бывало. И сокровище-то мое… Ох, девушка! В покров-то вечером подоила я коровушек и, благословясь, пошла кое-что присмотреть по домашности да приготовить своему поужинать. Ну, удосужилась я, сижу, матушка моя, у окна и вяжу чулок. Глядь, ан идет мой сокол, переваливается. Я тотчас на плечи шугай и выбежала отворить ворота. А он вдруг хлобысть меня по затылку. Ах, пес проклятый…»

«Да, плохое житье твое, Ивановна, — сочувствует девушка. — И мое, чай, не лучше. Загоняли: „Машка, завари кофию! Машка, подай барину сюртук! Машка, беги по воду!“ Хуже нет у бедных господ-то жить. То ли дело у богатых. У богатых — людей полон дом. А тут все Машка да Машка».

Собеседницы стоят, жалуются, вздыхают, покачивают пустыми ведрами на коромысле. Потом, вдруг спохватившись, что у одной в печке щи перепрели, а у другой, верно, барыня из себя выходит, дожидаючись воды, торопливо спускаются к реке.

Коломна, по меткому выражению Гоголя, была «не столица и не провинция». Своеобразная смесь того и другого.

Безрадостное новоселье

Родители Пушкина обосновались в Петербурге на постоянное жительство весною 1814 года. Вслед за Надеждой Осиповной, которая приехала из Москвы со своей матерью Марией Алексеевной и двумя детьми — Ольгой и Львом, прибыл Сергей Львович. Он некоторое время служил в Варшаве, вышел в отставку и перебрался в Петербург.

Воспитаннику Лицея Александру Пушкину петербургское новоселье родителей рисовалось лишь в воображении. По строгим лицейским правилам из Царского Села лицеистов не выпускали. Пушкин слушал с интересом рассказы сестры, которая вместе с матерью навещала его, и мечтал о Петербурге.

A. C. Пушкин. Автопортрет. 1821 год

Петербург… При этом слове невольно быстрее билось сердце. Он не мог забыть те месяцы, что провел в Петербурге перед поступлением в Лицей. Непохожесть живописной, своевольно разбросанной Москвы и этого строго расчерченного города его ошеломила. Там, в Москве, он никогда не казался себе таким смешным и маленьким. А здесь он растерялся: прямизна широких улиц, шпили, рвущиеся ввысь, громады дворцов, каналы, сумрачные просторы Невы. Выходя из дому, он хватал за руку дядю Василия Львовича, который привез его сюда.

Но растерянность быстро прошла. Ее сменило восхищение, любопытство.

Дядя водил его повсюду, таскал к приятелям, где читал свои стихи, и даже катал на ялике по Неве, прихватив для веселости их нового знакомца — тринадцатилетнего внука адмирала Пущина — Ивана. Тот тоже поступал в Царскосельский Лицей.

Иван Пущин жил на Мойке, где квартировали и Александр с дядей. И скоро с дядей и без дяди мальчики уже ходили в Летний сад, любовались кораблями на Неве. Никогда еще Александру не было так вольготно и весело.

И вот в Петербурге поселились его родители. Он старался представить себе их новое жилище. Верно, там, как и когда-то в Москве, великое множество книг. Есть и «звучное фортепьяно», на котором играет Ольга, и моська для забавы. Ольга любит собак. Он живо представлял себе, как в вечерние часы сестра сидит у окна «задумчивой Светланой над шумною Невой».

Н. О. Пушкина. Миниатюра К. де Местра.10-е годы XIX века

И ему хотелось в Петербург. Он мечтал о том времени, когда годы учения останутся позади и он вырвется на волю из лицейского «монастыря».

И это время пришло. 9 июня 1817 года Александру Пушкину выдали свидетельство об окончании Лицея, а через два дня наемный извозчик подвозил его к дому Клокачева на Фонтанке.

Новоселье оказалось совсем иным, чем рисовалось в Мечтах.