Там, где шумят михайловские рощи

М. Я. Басина. Там, где шумят михайловские рощи

И, кажется, вечор ещё бродил

Я в этих рощах.

А. С. Пушкин

Встреча со старым другом

Вскоре после Великой Октябрьской социалистической революции, в двадцатых годах, среди крестьян Опочецкого уезда на Псковщине ходила легенда.

Будто бы случилось это в тревожном 1918 году. Прогоняли тогда мужики помещиков и, чтобы духу от притеснителей не осталось, принялись жечь дворянские усадьбы. Но народ был тёмный. Запылало и сельцо Михайловское, где когда-то жил Александр Сергеевич Пушкин с няней своей Ариной Родионовной. Сгорел уже барский дом, пламя подбиралось к маленькому флигельку — домику няни. И вот в это время вступил в Михайловское красный отряд. Командовал им командир-калмык. Увидел командир, что творится вокруг, разогнал поджигателей и вместе с красноармейцами потушил пожар. А потом собрал крестьян, разъяснил им, что за место Михайловское. И ещё прочёл наизусть из Пушкина:

Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой,
И назовёт меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгуз, и друг степей калмык.

Многие слышали этот волнующий рассказ. Но все так и думали — легенда.

И вдруг 18 февраля 1932 года известный пушкинист, профессор Дмитрий Петрович Якубович получил письмо. Вернее не письмо, а военный рапорт. «В Пушкинский дом от бывшего начальника штаба Отдельной башкирской бригады Гареева Загида Ходжаевича…»

Профессор недоумевал. Пушкинский дом — научное учреждение, где изучают жизнь и творчество великого русского поэта, историю русской литературы. При чём здесь военный рапорт? Ошибка?

Но ошибки не произошло. Адрес был правильный. В рапорте рассказывалось о том, как в 1920 году красноармейцы Отдельной башкирской бригады по своей инициативе восстанавливали сельцо Михайловское.

Да, этот документ имел прямое отношение к Пушкину и Пушкинскому дому. Профессор передал его на хранение в архив.

Прошло ещё четыре года. Вся наша страна готовилась отметить столетнюю годовщину со дня гибели Пушкина. Редакция молодёжного журнала «Смена» решила выпустить специальный пушкинский номер. Собирали материал. Среди очерков, статей учёных и писателей предполагали напечатать и рапорт 3. X. Гареева.

Но вдруг кому-то в редакции пришла мысль: а почему бы не попытаться разыскать самого Загида Ходжаевича и не попросить его рассказать подробнее о том, что происходило в сельце Михайловском в 1920 году? Принялись искать и нашли Гареева в Москве. К этому времени он давно уже окончил военную академию, стал полковником. На груди его поблескивал орден Боевого Красного Знамени, полученный за боевые заслуги в гражданской войне.

Вот что рассказал полковник Гареев.

Когда Красная Армия разгромила Юденича, Башкирскую бригаду поставили на заслон финляндской границы. Затем, в 1920 году, перебросили на латвийскую границу. Штаб бригады разместился в Святогорском монастыре, невдалеке от сельца Михайловского. Гареев, начальник штаба, вместе с товарищами отправился осматривать монастырь — «свои новые владения». Пошли с ними и монахи. Все поднялись на холм к собору и тут увидели могилу и памятник.

— Кто похоронен? — спросил Гареев.

Монахи ответили:

— Пушкин.

Пушкин… Необычайное чувство охватило Гареева. Показалось, что в самом неожиданном месте встретил старого близкого друга. Сразу вспомнились детство и юность, степной аул Верхний Ахташ, начальная школа, учительская семинария… Там он узнал и навсегда полюбил Пушкина.

На другой день Гареев поехал в Михайловское. Господского дома не было. Повсюду виднелись следы огня и топора. Возле огромного клёна стоял какой-то полуразрушенный сруб. Это был домик няни.

Гареев собрал окрестных крестьян.

— Вокруг вас лес, — сказал он им. — Зачем же вы разрушаете здания? Знаете ли вы, кто здесь жил?

И взял с крестьян слово не трогать ничего на усадьбе.

В посёлке Святые Горы Гареев отыскал какую-то древнюю старушку. Она хорошо знала тамошние места. Повезли красноармейцы старушку в Михайловское, и она, как умела, рассказала им о любимых аллеях поэта, о том, где он бывал, как жил.

Внимательно слушали бойцы немудрёный рассказ. И всем захотелось хоть что-нибудь сделать, чтобы сохранить этот дорогой для народа уголок. Но что сделать? Подумали и решили восстановить домик няни. Какой же он был? Как выглядел? Ведь это надо знать точно, а ни рисунков, ни фотографий — ничего не имелось.

И вот однажды в Святогорский монастырь, в штаб бригады явился невысокий сухощавый человек учёного вида.

— Моя фамилия Устимович, — сказал он. — Я из Петрограда. Сотрудник Пушкинского дома Академии наук. У меня к вам важное дело, товарищи, помогите уберечь Михайловское от разрушения.

— Мы делаем всё, что можем! — воскликнул Гареев. — Даже хотела восстановить домик няни, да не знаем, какой он был.

— Это известно!