Там, где шумят михайловские рощи

Видя ум и сметливость «арапчонка», царь определил его в военную службу, дал ему лучших учителей, а затем, будучи в Париже, оставил Ибрагима во Франции для изучения инженерных наук.

Через несколько лет Абрам Петрович Ганнибал возвратился в Россию инженером и учёным математиком. Обладая характером деятельным и сильным, незаурядными способностями и знаниями, Ганнибал стал одним из ближайших помощников Петра, участником великого преобразования России.

После смерти Петра звезда Ганнибала закатилась. Начались гонения, ссылки. Когда же на престол вступила дочь Петра — Елизавета, Абрам Петрович решил напомнить о себе. Он написал царице евангельские слова: «Помяни мя, егда приидеши во царствие твое». Елизавета тотчас призвала Ганнибала ко двору, произвела его в бригадиры, позднее в генерал-майоры и генерал-аншефы. За заслуги перед отечеством пожаловала ему несколько десятков деревень «в губерниях Псковской и Петербургской».

В семействе Ганнибалов, а затем Пушкиных, хранилась старинная жалованная грамота, в переплёте, обтянутом зелёным муаром. В грамоте, богато украшенной акварелью и золотом, за собственноручной подписью Елизаветы, говорилось, что «нашему генералу маэору и ревельскому обер-коменданту Авраму Ганнибалу… пожаловали во Псковском уезде пригорода Воронина Михайловскую губу»[1].

Так обширные земли в Псковской губернии на берегах реки Сороти — около пяти тысяч десятин, более сорока деревень перешли в вечное владение Ганнибала. Среди этих деревень было и Зуево, которое затем стало называться Михайловским.

Когда Абрам Петрович скончался, владения его были поделены между сыновьями. Сельцо Михайловское досталось деду Пушкина — Осипу Абрамовичу.

Осип Абрамович — третий сын Ганнибала — первоначально получил от отца затейливое имя — Януарий. Но мать не согласилась называть сына таким «чертовским именем». И Януарий был переименован в Осипа.

Портретов Осипа Абрамовича не сохранилось. Но, по семейным преданиям, наружность имел он приятную. Недаром дочь его, Надежда Осиповна, слыла красавицей. Смуглый цвет лица, тёмные глаза и кудри придавали особую прелесть «прекрасной креолке», так называли Надежду Осиповну в свете.

Был Осип Абрамович необуздан, легкомыслен, на расправу скор. Как и другие его братья, служил артиллеристом на флоте, но карьеры не сделал. Вышел в отставку капитаном 2-го ранга.

С середины 80-х годов поселился он в Михайловском, где прожил почти безвыездно двадцать лет, до самой своей смерти. Жил один — вскоре после женитьбы жену с малолетней дочерью оставил.

Обосновавшись в Михайловском, принялся Осип Абрамович благоустраивать имение. Ведь здесь, по его словам, «строения никакого не было, кроме скотского двора, избы и анбаров ветхих».

Выстроил он господский дом с балконом, флигеля, баньку, сараи, службы. Приказал на усадьбе возле дома расчистить дорожки, насадить цветы, кусты, деревья различных пород, большой фруктовый сад. Разбил он и парк, вырыл пруды. Зажил, как полагалось заправскому помещику. Хотя доходов с имения не приумножил, но крепостных рабов держал в повиновении и страхе.

В 1796 году единственная дочь Осипа Абрамовича, жившая при матери, вышла замуж за Сергея Львовича Пушкина. Летом 1799 года в Москве у молодых родился первый сын — Александр. Осенью того же года Пушкины отправились из Москвы в Петербург, по дороге заехали в Михайловское — показать Осипу Абрамовичу внука.

В 1806 году Осип Абрамович скончался. Михайловское перешло к его жене Марии Алексеевне и дочери Надежде Осиповне.

После смерти Осипа Абрамовича кончились в Михайловском ганнибаловские времена. Новые, не похожие на прежних люди стали наезжать на берега светлой Сороти.

11 июля 1817 года сюда впервые приехал юный Пушкин.

«В первый раз»

«Вышед из Лицея, — рассказывал позже в своих „Записках“ Пушкин, — я почти тотчас уехал в псковскую деревню моей матери. Помню, как обрадовался сельской жизни, русской бане, клубнике и проч…»

Русская деревня полюбилась Пушкину с детства. Он помнил бабушкину подмосковную — сельцо Захарово. Там было хорошо. Но здесь, в Михайловском, куда как лучше. Холмы, поросшие соснами, тенистый парк, почти у самого дома река и два озера — приволье…

Старый ганнибаловский дом стоял над Соротью на вершине холма. По обе его стороны выглядывали из зелени кустов два совершенно одинаковых флигелька. В одном слышался стук ножей, шум голосов — здесь была кухня. В другом обычно царила тишина — в нём помещалась банька. Перед домом, обсаженный стрижеными кустами, обнесённый заборчиком, раскинулся круглый зелёный газон. Траву на нём сеяли, и она росла густая, невысокая, ровная, будто раскинули близ крыльца большой зелёный ковер. По одну сторону газона был спуск к реке. По другую — службы, за ними фруктовый сад.

Так выглядела Михайловская усадьба при Пушкине, такою нарисовал её с натуры в 1837 году псковский землемер И. Иванов.