В самое сердце, или Девочка для Туманова (СИ)

— Не так долго, как ты, видимо, решил, — я отвернулась, села за стол и взяла свой чай, сжав горячую кружку заледеневшими руками.

— Скажи, каково было наблюдать за этим со стороны? — в голосе желчь… или горечь… — Долго решалась подойти?

Он не последовал моему примеру, а по-прежнему стоял в дверях, сверля меня своим подозрительным взглядом. Под ним мне становилось стыдно даже за то, что мысль свалить и бросить его там, и правда, не один раз проскользнула в голове.

Однако я не собиралась ни за что извиняться. Не перед ним. Потому что в итоге сделала все правильно, по совести. И не ему меня пристыжать.

— Столько, сколько нужно, чтобы принять единственно верное решение, — ответила без эмоций и прямо посмотрела в глаза. — Есть какие-то претензии?

Кажется, сбила его агрессивный настрой. А то, сморите, как рассвирепел. Ещё обидки мне кидать вздумал. Так я ему могу насобирать этих обидок целое ведерко и опрокинуть на голову.

Он вдруг тяжело выдохнул, плечи опустились и, подойдя к столу, рухнул рядом на стул. Подвинул кружку, не глядя на меня, но пить не торопился. Тоже как будто грелся.

Я не знала, как себя вести. Нелепая ситуация. Мне не за что оправдываться, но почему-то вопреки здравому смыслу тянет рассказать, что большую часть времени я трусливо сидела в кустах, прячась и не зная, что именно творится на берегу.

И вообще, для себя неплохо бы определиться, как нам дальше жить вместе? В душе-то я смирилась, больше не убегу, но он вряд ли мне поверит. Я хочу раздобыть информацию о нем, прикинувшись другом, но опять же все это как-то неправильно.

Так и сидим молча, не глядя друг на друга.

— Никита… — хотела что-нибудь сказать, но он начал со мной одновременно.

— Маша…

Опять замолчали оба.

— Говори, что хотел.

— Спасибо, что не бросила, — выдавил он из себя. — Имела полное право. И извини, что наехал. Просто как представил, что ты стояла на берегу и…

Я тут же вспыхнула.

— Вот и зря! Ты меня не знаешь настолько, чтобы делать подобные выводы. — Мне очень не понравилось, что меня приняли без всяких оснований за бессердечную тварь.

Мужчина протянул руку и накрыл своей широкой ладонью мою, не давая выдернуть.

— Чем я могу отблагодарить тебя? — произнес сдавленно.

Я сжалась, понимая где-то внутри, какой это бред. Он ведь спасал меня, это я должна благодарить, но с другой стороны, он же сам меня вынудил бежать, рискуя жизнью.

— Я утопила твою игрушку. Мы квиты… наверное. Ну… и ты мог бы рассказать мне, что такого натворил, из-за чего пришлось бежать, да еще и прихватив меня…

Никита покачал головой. Залпом выпил весь чай и вышел из кухни.

Я тоже решила, что сидеть остаток ночи здесь бессмысленно. А ведь сейчас и правда ночь. Мы проспали с ним весь день и вечер.

Он расположился на диване, глядя в темное окно невидящим взором.

— Я по-прежнему не уверен, что тебе стоит это знать, — произнёс глухо, словно испытывая передо мной вину.

— А я считаю иначе, — ответила твердо. — Можно без подробностей, если тебе так проще. Но пойми, ты увез меня силой, угрожая пистолетом. Я должна быть в курсе, за что пострадала. Вдруг ты убийца и насильник.

Нет, конечно, я так не считала, озвучила первоначальные страхи для эффекта, на что он лишь лениво улыбнулся. Разумеется, будь он насильником, все бы сложилось иначе…

Тут он поднялся и на минуту вышел, вернулся с пистолетом в руках. Постучал им по ладони, словно решаясь на что-то, потом сунул мне в руки и снова упал на диван, не глядя на меня.

Я и раньше держала оружие в руках. И видела не раз у преступников. Но с этим было что-то не так. Какой-то он подозрительно легкий, намного легче, чем те, которые мне попадались.

Подняв его, начала разглядывать, осознавая, что передо мной подделка… то есть даже не подделка, а… игрушка! Он угрожал мне детским пистолетиком! О Боже!

— Еще раз извини. Это все, что оказалось под рукой, — развел он руками, считывая мои эмоции, и в очередной раз прося прощения за обман не только словами, но и глазами, и всем выражением лица.

— И чей он? Сына? — насторожилась я, вдруг решив, что он может оказаться женат. Почему-то данная мысль мне не понравилась, довольно больно резанув в груди.

Да какое мне дело? Плевать! Но, видимо, женское самолюбие было ранено.

— Нет. Я не женат, и детей у меня нет.

Какой облегчение! Ну надо же как сразу потеплело на душе. Какая я все же дура!

— Не говори только, что ты сам увлекаешься игрушками, — засмеялась на радостях. Подняла ствол и прицелилась в него, имитируя стрельбу.

— Это для Андрюхиного сына.

— Ааа… того самого Андрюхи, перед которым тебя подставили?

Пришла его очередь удивляться. Приподнял бровь, буравя меня своими красивыми глазами. Я аж засмотрелась, не в силах оторваться.

Теперь, когда я узнала, что в меня с самого начала никто не собирался стрелять, как-то даже дышать стало легче, и я окончательно убедилась — он мне ничего не сделает, что бы я ни натворила. Он не преступник. Просто человек, попавший в безвыходную ситуацию.