В самое сердце, или Девочка для Туманова (СИ)

— Чего это я голая перед тобой, а ты в штанах? Так не честно, Никита! А ну, стягивай, дай оценить.

Черт, что я несу такое? Я же никогда не видела мужчину без трусов. Но нервы совсем сдают, от того язык собирает что-то несусветное. Зато Никита оживляется. Увы, мои пунцовые щеки выдают с головой. Он поигрывает бровями и медленно растягивает пуговицу… молнию…

Я во все глаза слежу за его пальцами, но в последний момент все же не выдерживаю и отворачиваюсь, закрывая глаза. Он смеется низким гортанным смехом и присоединяется ко мне.

И вновь горячие губы, жалящие поцелуи заставляют забыть о врождённой скромности. Я уже не боюсь и глажу все, что попадается под руку. А потом он ускользает от меня… не сразу, с каким-то потаенным восторгом, понимаю, что сейчас меня ждет уже однажды испытанная в его руках эйфория.

А я ведь не хотела быть эгоисткой, но вспоминая те ощущения, с томящим нетерпением осознаю, что ни за что не откажусь. Запускаю пальцы в его волосы и откидываюсь на подушку, просто наслаждаясь тем, что мне дарят, безвозмездно, просто так. Стремясь не просто взять, но и отдать больше. Я знала, что Никита лучший из мужчин, а сейчас ощутила это вполне.

Он доводит меня до взрывов снова и снова, пока я не молю о большем. Я хочу, наконец, ощутить его. И он оказывается рядом. Впивается в губы в самый ответственный и болезненный момент. Но на волне предшествующих тому спазмов я легко переношу вторжение. Сама вцепляюсь ему в плечи, требуя не останавливаться.

И он на этот раз удивительно послушен. Не спорит, а действует, как приказывают мои руки то гладящие его упругие мышцы, то впивающиеся в них острыми ноготками, то царапающие их, оставляя на коже красные полосы. Мои безмолвные подсказки очень быстро подводят нас к краю пропасти, куда мы устремляемся вместе, тесно переплетаясь руками, телами и душами.

— Я тебя люблю, — выдыхаю я в самой крайней точке нашего падения или взлёта… разве разберешь…

Но Никита ничего не отвечает, лишь зарывается лицом в мою шею, оставляя на ней свои метки…

Глава 23

Туманов

— Я тебя люблю! — огнем прямо в сердце. Никто не говорил мне этих слов. Никогда. Тем более вот так, искренне и доверчиво.

Да, я догадываюсь, что в подобный момент может вырваться все, что угодно, любые признания — я осознанно сделал все, чтобы первый раз стал для нее особенным. Но именно эти три слова заставляют сжать ее крепко-крепко, впечатать в себя, утыкаясь лицом в нежную шейку и впиваясь в нее грубым поцелуем, оставляющим следы моего безумия, и с отчаянием понять, что рыжая бестия незаметно стала для меня самым дорогим человеком. Когда я достиг этой точки невозврата? На берегу ли реки? Или когда очнулся от беспамятства и понял, что не потерял ее?

Закрыв глаза, с трудом попытался успокоить сорвавшееся в галоп сердцебиение. Но оно ни в какую не поддавалось. Даже тело уже расслабилось, а грудь по-прежнему сдавливало от творящегося внутри хаоса. Я, конечно, догадывался, что она мне небезразлична, за эти три дня проверки не мог не почувствовать, но что мои чувства — любовь… как-то дошло только сейчас, заставив растеряться — уж больно много эмоций одновременно. И восторг обладания ею, и желание доставить такое удовольствие, какого не испытывала никогда, не говоря уже о срывавшей крышу безумной страсти… И тут новое открытие. Я мог только вжимать ее в себя, не говоря ни слова.

И лишь спустя время, произнес тихо:

— Я тоже тебя люблю, кроха…

Тишина в ответ. Она не приподнялась, не ответила… просто молчала. Убрав в сторону ее шикарные волосы, аккуратно повернул мерно сопящую девушку на бок и облегченно вздохнул — уснула малышка… не дождалась…

Ну ничего, еще успею признаться…

Осторожно, чтобы не разбудить, опустил ее с себя на постель и укрыл одеялом.

Сам же поднялся и, заглянув на минуту в ванную, покинул комнату. Отправился на кухню, где с особым чувством принялся готовить тот самый ужин, который должен был стать предшественником нашей близости. Но сейчас делал это с новым, совершенно чудесным настроением. Готовить для любимой, чтобы удивить и вызвать восхищение в теплых карих глазках.

Быстро нарезал салат. Достал из морозилки королевские креветки. Охладил вино.

— Чем так вкусно пахнет? Неужели же нас все-таки ждет свидание?

Маша обняла меня за талию, прижимаясь к спине всеми своими выпуклостями.

— Нет, малыш, если ты будешь так ко мне прижиматься, мы снова не доберемся до еды.

Не испугалась. Еще плотнее прижалась, целуя куда-то в лопатку.

— Мне нужно приготовиться, дашь минут десять?

— Можно и без этого обойтись, — я повернулся и подхватил ее под круглую попку, располагая так, чтоб полностью ощутила свое влияние на меня. Несколько секунд рядом с ней и организм уже готов к новым подвигам.

— Ну уж нет, ты так просил, чтобы я выглядела шикарно…

— Сейчас я понял, что мне ты нравишься любой… можно даже голой…

— Тогда мы точно не попробуем эту вкуснятину, которую ты тут так старательно готовил, пока я бессовестно дрыхла! Я не согласна.