В семнадцать лет

"Мэдисон никогда не соответствовала этим стандартам. Она ненавидела это. Помнишь, как они любили закатывать пафосные вечеринки в ее день рождения?"

"Да, куда тебя никогда не приглашали."

"Да. И она их ненавидела, хоть и скрывала это. Но на следующий день, мы устраивали нашу собственную вечеринку. Только мы вдвоем."

"Ты всегда просила меня испечь небольшой торт."

Шэннон улыбнулась своим воспоминаниям. "Да. Это все чего она хотела."

Элис сжала ее руку. "Шэннон, все чего она хотела это быть с тобой. И все."

Шэннон кивнула. Дело было не в торте. Она вздохнула. "Слишком поздно ворошить прошлое, мам. Она замужем, у нее ребенок-вундеркинд, у нее своя жизнь. А у меня своя. Мы отдалились, не знаю, сможем ли мы когда-нибудь вернуть нашу дружбу."

Элис встала, давая понять, что разговор окончен. "Дай ей шанс, Шэннон. Мэдисон нуждается в тебе. Как и ты в ней."

"Мам..."

"Пожалуйста? Ради меня?"

"Серьезно? Ты хочешь воспользоваться этим?"

Элис улыбнулась своей дочери. "Конечно. Когда ты будешь в моем возрасте, ты тоже сможешь этим воспользоваться."

Шэннон рассмеялась. "Хорошо. Ради тебя. Я попробую."

Глава 19

Мэдисон открыла глаза, теряя всякую надежду на сон. Стивен лежал рядом с ней, отвернувшись в другую сторону, и ровно дыша. Она задумалась почему они вообще все еще делили постель. Эштон уехал. А он был единственной причиной, по которой они делали вид, что их брак...настоящий.

Она прикусила губу. Конечно, Эштон знал правду. Она давно подозревала, что он знает, что его родители не особо счастливы. Но она, как и Стивен, предпочитала притворяться, что не знает об этом. Так было легче, намного легче, чем смотреть в лицо реальности.

Мэдисон повернула голову, глядя в спину Стивена. Она не могла вспомнить, когда они в последний раз занимались сексом. Много лет назад. Она всегда делала это автоматически, отделяя свое тело от разума. Но, по какой-то причине в тот, последний раз, у нее это не получилось. Она не могла так больше. Она разрыдалась, истерически. Она не могла остановиться и это испугало его, она знала. Но как и многое в их жизни, в их браке, они так никогда это не обсудили. Она думала, что у Стивена была любовница, потому что после того раза он не сделал ни одной попытки заняться с ней сексом. На публике они держались как настоящая пара, притворяясь что у них удачный брак. Для всех она была идеальной дочерью, женой и матерью.

Они со Стивеном все еще делили одну постель. Она все еще была его женой. Она все так же была несчастна, как и шестнадцать лет назад, в день своей свадьбы. И хотя Эштон и дал ей свое "благословение", как он это назвал, она все еще боялась менять свою жизнь.

Боялась принять решение.

Потому что она никогда раньше не принимала решений сама. Этим всегда занималась ее мать, даже после того, как она вышла замуж. В последнее время решения принимал Стивен. И никогда она. Она понимала, что в этом была и ее вина, она позволяла матери взять на себя слишком много контроля над собой. Она так и не научилась говорить ей нет. Когда она росла, она так хотела угодить матери, что не понимала насколько она была манипулируемой. Единственное, что не могла контролировать ее мать - ее дружбу с Шэннон. Самое счастливое время в ее жизни.

За последние пятнадцать лет они с Шэннон редко виделись, еще реже разговаривали, но когда это происходило, это в очередной раз напоминало ей насколько пустой была ее жизнь. Даже когда они ссорились, и когда Шэннон сказала, что не хочет ее больше видеть, эти моменты были дороги ей, потому что они были настоящими.

А теперь Шэннон вернулась. Им даже удалось пообщаться как взрослым людям. Было так чудесно оказаться рядом с ней снова. Элис и Джерод тепло ее приняли и она хорошо провела с ними время за ланчем. Но Шэннон была единственной, кто интересовал ее больше всего, как и всегда.

Шэннон вернулась.

Что из этого получится? Смогут ли они вернуть назад свою дружбу? Попытаются ли? Смогут ли они остаться наедине, не разорвав одежду друг на друге? Она глубоко вдохнула, вспоминая как это было с Шэннон.

Мэдисон снова посмотрела на спящего Стивена. "Так же ли он несчастлив, как и я?" подумалось ей. Она была уверена, что мысли о разводе даже никогда не приходили ему на ум. С его амбициями в политической карьере - он собирался баллотироваться в Конгресс - он не мог позволить очернить свою репутацию.

Мэдисон закрыла глаза. Хватит ли у нее смелости заговорить с ним об этом? Она могла представить его реакцию, и реакцию своей матери, если она объявит о том, что собирается оставить его и просить развода. Он будет шокирован. Но не тем, что она несчастна и хочет свободы - это он и так знал. Но тем, что она осмелится произнести это вслух, что она сможет встать на защиту своих интересов.

Достаточно ли она сильна для этого? Могла ли она сражаться с ними обоими - с ним и со своей матерью? Она знала, что они пойдут до конца. И не позволят ей уйти без боя.