В сердце Сумрачного царства

– Я сделал тебе больно? – спросил он с тревогой. Вдруг поняла, что не могу произнести и слова, потому закусила припухшую после поцелуя губу и кивнула. Лицо мужчины стало размываться от новых слез, а я лихорадочно смахнула их, боясь, что вновь потеряю грань реальности и сна. – Где болит? – спросил он быстро. Я опустила взгляд и приложила ладони к груди, где горечь разочарования стремительно заменяла давящая пустота. – Соня?

– Я хочу вернуться домой… – прошептала я непослушными губами и отвернулась от мужчины. – Уходите, Алукард.

– Соня, что это значит?

– Это значит, что я выявила новую особенность вампиров, – с горечью произнесла я. – Вы забираете не только кровь, но и душу.

– Объясни, – попросил он, а в его голосе зазвенели яростные нотки.

– Нечего объяснять, – вздохнула я. – Я думала, что вы не такой, как другие, Алукард. Но вы даже хуже, – всхлипнула я, отчаянно сдерживая рыдания. – В отличие от вас, мои насильники не скрывали своего лица и не прокрадывались ко мне, пока я спала.

Не видела, но почувствовала, как мужчина напрягся. В образовывавшейся тишине было слышно лишь, как потрескивают дрова и мои короткие всхлипы.

– Я могу объяснить…

– Нет, Алукард, не можете, – тряхнула я головой. – У подлости не может быть объяснений.

– Давай поговорим…

– Я возвращаюсь в Салару, Алукард. Это не обсуждается. Я приняла решение, – холодно и твердо произнесла я, украдкой прикасаясь к губам, на которых по-прежнему сохранился вкус вампира.

***

– Нет! Нет, этого не будет! – выкрикнула Стефэния. –  Алукард, ты не можешь позволить забрать ее! – посмотрела она на мрачного, угрюмого мужа, что по большей части молчал.

– Это ее решение, Стефа, – ответил он сухо и отвел взгляд. – Я не стану ей мешать.

Смерила его взглядом и вновь посмотрела на злую и растерянную императрицу, которой я пять минут назад сообщила о своем решении покинуть Сумрачное царство.

– Нет, – тряхнула императрица светлыми, почти белыми волосами. – Нет, Софи, ты не можешь уехать!

– Я должна, – произнесла я. – Того требует от меня мой правитель и долг. Я нужна своему королевству.

– Я плевать хотела на твое королевство. Забудь о нем! У Тристана достаточно цепных псов, кто способен ему помогать, – порывисто взмахнула она рукой, а после приблизилась к моей постели, села и, взяв меня за руку, посмотрела в мои глаза, проникновенно заметив: – Софи, подумай хорошенько, на что ты соглашаешься. Он тебя использует. Он же мужчина! Ничем хорошим это не закончится! Неужели ты до сих пор веришь, что любишь его?

– Я не думаю так, Стефа, – мягко улыбнулась я, положив поверх ее ладони свою вторую руку. – И поверь, я прекрасно отдаю себе отчет в действиях. Я чуть было не обманулась по поводу мужчин, но вовремя прозрела, – грустно улыбнулась я, мельком взглянув на молчаливого Алукарда, который от моей реплики поморщился и досадливо поджал губы. – Но так будет лучше, – уверенно кивнула я.

– Ал, – обратилась она к мужу, – если ты по-прежнему не хочешь ее вразумить, оставь нас.

– Стефа, это ни к чему не приведет, – попытался он предупредить ее.

– Я сказала: уйди! – зло выкрикнула она, сверкнув в его сторону взглядом. – Если тебе все равно на то, что она уедет навсегда, я не хочу с этим мириться!

– Я предупреждал, – безразлично произнес он, поднявшись со своего места. Бросил на меня мрачный взгляд, а после исчез, оставляя меня с императрицей наедине.

– Что случилось? Почему ты решила уехать? – потребовала она ответа.

–  Стефа, – попыталась я улыбнуться, – ведь с самого моего здесь появления было известно, что я не смогу остаться. Даже если бы хотела, мир вампиров не для меня.

– Что за чушь ты несешь? – грубо оборвала меня императрица и придвинулась ближе, окружая своим запахом ночи и морозной свежести. – Совсем недавно ты и не помышляла о возвращении. Никогда я не слышала от тебя этого желания.

– Но это подразумевалось, – заметила я. – Стефа, – позвала я, заметив, как девушка отвернулась в бессильной злости. – Мне здесь не место. Я не смогу жить среди вампиров, которые воспринимают меня лишь куском мяса.

– Я тебя так не воспринимаю, – глухо произнесла она, а после посмотрела мне в глаза. – Ты могла бы жить со мной. Нам ведь было хорошо вместе, – сказала она таким тоном, отчего у меня в груди вновь защемило.

– Я знаю, – вздохнула я, разглядывая красивое лицо. – И это было замечательно. Я не забуду это время.

– Это потому что я женщина? – с обидой, тихо спросила она. – Поэтому ты отказываешься от меня?

– Я другая, Стефа, – заметила я с надрывом, надеясь подобрать менее болезненные слова, удивляясь тому, насколько больно самой. – Как в тебе сидит воспитание, так я во мне, – произнесла я с сожалением.

– Чушь, не верю! – зло выкрикнула она, а после притянула меня к своему лицу и поцеловала. Нужно было оттолкнуть, но я позволила себе последнюю прихоть. Прощальный поцелуй. В отличии от Алукарда, Стефа целовала требовательно, напористо, словно пыталась доказать свое право. И я позволила, лишь через несколько секунд отстранившись. – Неужели для тебя это ничего не значит? – спросила она с обидой, заглядывая мне в глаза.