В сетях Твоих

Я вернулся в раздумьях, а Коля уже нетерпеливо ерзал в лодке, торопился плыть. Ему незачем были эти мысли, он и так все знал. Про землю, лес и озеро.

– Давай, давай, на весла, некогда тут, – он торопился, дома еще дел невпроворот. Лето.

Я погреб за наволок, где с вечера стояли Колины сети. Пока греб, сквозь тяжелое свое дыхание слышал на озере посторонний звук. Но внимания не обращал – жужжит и жужжит, может, самолет какой пролетает. Коля же внимательно вглядывался в даль.

– А вот он! Ты гляди чего делает!

Я оглянулся через плечо. Рядом с Колиным порядком крутилась надувная лодка. Красивая и новая, ярко-серого цвета, она ужом вилась возле деревенских сеток. Дорогой мотор был поднят. Двое мужиков в лодке явно торопились. Не по лесному нарядные, они воровато перебирали чужую сеть.

– Вы чего творите, демоны? – на старой, но ходкой деревяшке мы быстро и нешумно добрались до гостей.

Те встрепенулись. Но увидев обычную лодку, заулыбались змеиными улыбками.

– Чего надо, мужички? – Один, постарше, был совсем уж ярок, на выданье, эдакий столичный Робинзон Крузо.

– Ничего не надо. Чужое брось, – в лодке гостей трепыхалось несколько рыбин.

– Да ты чо, карел, охренел, что ли? – Молодой был совсем без понимания, быстрый и гибкий.

– Где чужое? Тут все общее, – старший пытался про диалектику. Мы не успевали сказать ни слова. Гости напористо наступали. Молодой был совсем злой, гад такой.

– Сейчас на берег выйдем, морду обоим набью, аборигены херовы, – из них так и перло московское счастье.

Я поразился спокойствию Коли. Сам-то уж давно сжимал в руках тяжелое весло. Тот же медленно подтягивал надувнуху к деревянному борту:

– Не выйдешь ты на берег.

– Как не выйду? – опешил гибкий.

– А так. Я сейчас ножом ткну в твою лодку, – в руке Коли внезапно появился охотничий нож. – До берега не доплывете. А мне ничего не будет – на сучок напоролись.

Гости занервничали.

– У нас, у херовых карелов, это называется – положить в озеро, – Коля продолжал рассказывать местные правила.

Пришельцы думали быстро:

– Да ладно, мужики, чего вы. Пошутили мы. Не со зла, – затянул заунывную песню старший. Младший же молча выкинул в воду живую рыбу и завел мотор. Коля оттолкнул от борта лодку гостей и махнул рукой, то ли прощаясь, то ли отмахиваясь. Заревел мотор, и пришлецы унеслись прочь. Рев этот был чужим. Его не было в голосе внутренних озер.

– Вот так и живем, сами себе не хозяева, – но я лишь молча греб, успокаивая внутреннюю ярость.