В сетях жгучего влечения

– Мы все еще даем ему немного кортизона и антигистаминных препаратов внутривенно, – продолжил доктор Восс. – И хотим еще немного подержать его на дополнительном кислороде. Мы наблюдаем за состоянием мальчика на случай, если вдруг появятся какие-то признаки ухудшения.

– А что с его лицом? – спросила Лидия. – Оно такое опухшее.

– Мы приложим к нему лед, – ответил доктор, направляясь к двери. – Через полчаса придет медсестра и снимет с ребенка кислородную маску, и если опухлость не пройдет сама по себе за это время, мы воспользуемся льдом.

– Он уже выглядит лучше, чем… – вмешался дедушка Тедди, Джордж, – раньше.

– Ребята, не судите себя так строго, – обернулся с порога доктор. – Вы поступили правильно, что вызвали скорую. Даже если бы вы дали ему его эпипен, мы бы захотели понаблюдать за ним после такого рода реакции.

Саманта Мейсон снова всхлипнула и присела на стул.

У Джеймса отлегло от сердца.

– С ним все будет хорошо.

– Джеймс, я очень сожалею, – сквозь слезы выдавила бабушка Тедди. – Джордж прихватил с собой упаковку мюсли, которые ест иногда, когда у него понижается сахар. После того как ты предупредил нас насчет аллергии на лесные орехи у Тедди, мы бы ни за что не дали ребенку что-нибудь подобное. Должно быть, он съел кусочек, который упал на пол. Да, дорогой? – повернулась она к мужу.

– Я не помню, чтобы я что-то ронял, – пожал плечами Джордж, – но может, так оно и было. Я слегка нервничал. А потом вдруг Тедди начал тяжело, с хрипом дышать.

Джеймс понимал, что могло случиться что угодно. Он сам мог обронить кусочек еды, которую съел Тедди. Или это могла сделать Лидия. Но вместе с тем ему было досадно.

– Так что случилось с эпипеном?

Бабушка с дедушкой Тедди обменялись взглядами.

– Когда ты показал нам, где лежит лекарство, – ответил Джордж, – мне показалось, что ты доставал его из верхнего ящика кухонного острова.

– Я храню его в сумке для подгузников, – покачал головой Джеймс.

Он знал, что сумка стояла на острове, когда он показывал им, где лежит лекарство. Но какая теперь разница. Пока он разговаривал с Мейсонами, Лидия выпрямилась и вышла из палаты.

Джеймс проследил за ней взглядом. Она уходила совсем? Или пошла за медсестрой? А может, она просто не хотела слышать, как Мейсоны подвергли опасности жизнь Тедди. Если честно, он тоже с трудом выслушал их историю. Особенно после того, как под их присмотром Тедди оказался в больнице с кислородной маской на лице и под капельницей.

Его охватило чувство вины. Ему следовало лучше заботиться о ребенке брата. Тедди был единственным родственником, который у него остался, а он так наплевательски отнесся к своим обязанностям.

Может, судьба воздавала Джеймсу таким образом за то, что он чуть не отдал мальчика на воспитание другим людям? Как ему вообще могла прийти в голову такая мысль.

– Я обыскала все ящики кухонного острова, – вытирая слезы, сказала Саманта. – Я думала только о том, что мы уже потеряли Мэнди, а теперь ко всему можем потерять ее ребенка.

– Я сразу же позвонил на скорую, – покачал головой Джордж. – Все произошло так быстро.

Джеймс услышал достаточно. И теперь ему просто хотелось остаться наедине со своим племянником.

– Любой на вашем месте испугался бы, – успокоил он Мейсонов, понимая, что спорами ничего не добьешься. – Вы, наверное, устали. Если хотите вернуться в гостиницу, я позвоню вам, если в состоянии Тедди произойдут какие-нибудь изменения.

Он также очень надеялся, что застанет Лидию, когда вернется домой.

– И мы никогда больше не увидим нашу Мэнди, – расстроено продолжила Саманта, утирая слезы. – Никогда не сможем помириться с ней. Малыш Тедди – это все, что осталось от нашей замечательной дочери.

Услышав ее последние слова, Джеймс испытал какой-то дискомфорт. Неужели они на самом деле видели в Тедди замену своей погибшей дочери? Он постарался подобрать для них утешительные слова только для того, чтобы скорее выпроводить их за дверь.

Тедди не был заменой ни для кого. Он был невинным маленьким мальчиком, который пережил слишком большое горе в столь раннем возрасте и заслуживал самого лучшего, что мог предложить ему Джеймс.

С этого момента Харрис решил целиком и полностью сосредоточиться на своей семье.

То есть на Тедди. Теперь он четко понимал, что это его мальчик, сейчас и навсегда.

И если Лидия никуда не уехала, он скажет ей, что наконец осознал то, что она пыталась донести до него с самого начала. То, что Тедди был его семьей. Только Лидия тоже была ее частью. Теперь Джеймс созрел для того, чтобы объявить мальчика своим сыном, и хотел, чтобы Лидия находилась рядом в этот момент.

Она пролежала без сна до самого утра.

Сначала убралась на кухне, чтобы миссис Дейвис после возвращения с новогодних каникул не пришлось наводить порядок в доме. Потом поднялась наверх и начала собирать свои вещи.