В шкуре бандита

Вато уже переоделся. Он как будто на поезд опаздывает, все делает как Энерджайзер. Он идет в машину. Без всякого шума он решает сыграть финальный аккорд. В темноте никто ничего не увидит.

БАМ!

Второй выстрел — на этот раз это Маркус! Как в «Морском бое»: ранен и убит. В приступе ярости Вато кидает его в яму к «гостям»! На самое дно!

Да, теперь он на самом дне… Это я о Вато. Я чувствовал, что он это сделает…

Я смотрю, как он, стоя на краю ямы, поносит того, кто несколько часов назад был его другом, и мне кажется, что вид у него еще хуже, чем у Марко, который превратился в Маркуса:

— Ну, что, ублюдок! Как тебе там? Хорошо голому с гремя другими, а? Скажи, нравится? Теперь у тебя куча времени, чтобы все им объяснить!

И тут он начинает смеяться… Вато, которого обычно улыбнуться не заставишь, серьезный парень. Это душащий, болезненный смех, от которого хочется выхаркнуть все внутренности и всю душу. Вато пойдет до конца. К нормальному серьезному состоянию его вернет страсть к цифрам, а вновь обрести хладнокровие поможет любовь к рингу.

Маркус еще находит в себе силы, чтобы закричать со дна ямы:

— Ты об этом пожалеешь, Вато! Клянусь, пожалеешь! А-а-а! Моя нога! Кажется, она сломана… Мехди-и-и! Вытащи меня отсюда! Из меня кровь хлещет! Ты мне череп пробил, сволочь!

— Мехди, предупреждаю: если ты захочешь ему помочь, окажешься там же!

Мехди молчит. Его как оглушило. Он переодевается молча, стиснув зубы.

— Мехди-и-и!!! Карна-а-ал!!! Ребята, помогите! Только я знаю, где тайник. Что вы будете делать без поддельных паспортов?! Не оставляйте меня здесь!

— О’кей, Маркус. У тебя там отличная компания! А за нас не беспокойся! Мы сами выкрутимся!

Я подхожу к Вато. Конечно, я не собираюсь лезть в яму за этим придурком, но мне не верится, что все это всерьез:

— Ты и правда хочешь оставить его здесь?

Ну да. Я понимаю это без слов, по одному его взгляду. Для него теперь нет предела.

— Что, Карнал? Давай! Ты помочиться хочешь перед дорожкой? Как раз вовремя!

Мехди не двигается. Стойкий оловянный солдатик превратился в молчаливого солдафона с механическим сердцем. Он вытаскивает рекламные щиты и прикрепляет их к машине, я присоединяюсь к нему. Мы забираемся внутрь. Я закрываю глаза, понимая, что Вато серьезен как никогда. Он мочится в яму. Я закрываю дверцу машины, чтобы не слышать вопли Маркуса.

Оскорбления и сдавленные стоны. Что случилось с Вато? Зачем он помечает свою территорию? У него совсем, что ли, шарики за ролики заехали? Мы свергли одного тирана, чтобы на престол взошел другой? Или ему просто хочется проучить типа, который не ценит жизнь? Время покажет. А пока один мочится, другой орет:

— Ничего у вас не получится, ублюдок! В этом деле замешаны другие люди! Они начнут искать меня. И когда найдут, мы с вас шкуру снимем!

— Ага, а пока понюхай-ка моей ссаки, сволочь: у тебя, наверно, горло пересохло за весь день! Ну ладно, я пойду! Удачи! Поцелуй за меня коллег! А вот еще, держи! Осторожно, они тяжелые! Вот тебе ежи и автоматы! Вдруг тебе еще пострелять захочется.

— Мехди-и-и! Карна-а-ал!!! Мехди-и-и!!! Я до вас доберусь, сволочи! А-а-а! Вы все сдохнете, один за другим!

Ответ Вато был беспощаден:

— Больше никого у тебя не осталось, Маркус. Ты хотел прожить жизнь, как Монтана[6], ты и закончишь ее, как Тони… если не хуже.

Вато закрыл яму доской. И даже несмотря на то, что он самая последняя сволочь, мне все же жаль Маркуса. Это ужасно — так закончить жизнь. В пустоте. С пробитым черепом и сломанной ногой. Посреди трупов, которые начнут гнить в темноте. Хуже, чем распятие.

Машина постепенно удаляется, мы молчим. У меня такое ощущение, что все мы сейчас думаем друг о друге. Мехди, кажется, в шоке. Я тоже. Я слишком много думаю. Если Вато так легко избавился от Маркуса, что мешает ему избавиться и от нас… Нет, хватит сомневаться! Маркус — это Маркус! Вато не такой! Я надеюсь, во всяком случае…

— Ребята, мы в полном говне! Этот парень опасен. Не надо было этого делать, Вато.

— Мне плевать, Мехди. Я должен был это сделать, понимаешь? Нет, ты не понимаешь? В любом случае, если бы я этого не сделал, в яме оказались бы мы с вами, приятель! Ты видел его змеиные глаза? Клянусь своими яйцами, он приготовил для нас еще много сюрпризов! А я ненавижу сюрпризы. Мы и так стали соучастниками преступления. Не знаю, представляешь ли ты, сколько лет за решеткой нам светит?

— О’кей, я согласен, он просто тронутый. Но что мы будем делать теперь? У нас нет паспортов, никто из нас не знает, где находится тайник и где можно отмыть деньги… У него были ключи от всех дверей.

— Смотри на меня внимательно. Я что, шучу? Может, я еще лучше все просчитал, чем он? Что ты на это скажешь? Только я не собираюсь вас кидать! Я тайком рылся в его бумагах всю неделю. Я знаю, где его тайник: это комната в отеле рядом с аэропортом. Он снял ее на две недели, а дядюшка Вато забрал ключи от комнаты и от другой машины, в которую мы пересядем. Он все положил в один чехол, этот идиот Маркус!