В шкуре бандита

Чем ближе мы подходим, тем сильнее у меня колотится сердце. Как будто мы направляемся к смерти, в то время как эта машина, наоборот, должна спасти нам жизнь.

Мы подходим. Мне нужно опереться на столб. У меня от страха свело живот. Я лихорадочно дышу носом: глубокие вдохи и выдохи.

Вато вставляет ключ в замок.

— Осторожно! Ложитесь!!!

БАМ!

БАМ!

Черт! Мы все услышали этот звук, но при мысли о том, что мы можем сдохнуть, я не мог не заорать. Мне показалось, мы все уже умерли… Я схватил пистолет: в нас стреляют!

БАМ!

Черт! Кажется, Мехди подстрелил одного!

Мы спрятались за машиной, упершись в нее спиной, как на войне. Перестрелка продолжается. Дурдом! Черт, во что я ввязался?!

БАМ!

Вспышка. Я вдруг подумал о своей матери: она, наверное, смотрит на меня оттуда, сверху. Я увидел кладбище, надгробную плиту, свою собственную могилу! В моей голове хаос. Все смешалось. Скрежет пуль по обшивке автомобиля. Я не могу пошевелиться, как будто меня парализовало. И вдруг посреди всей этой перестрелки я почувствовал себя безумно одиноким. Не могу понять почему!

БАМ!

Вато приподнимается, чтобы выстрелить. Он дрожит, но остается хладнокровным. Он ждет, пока затихнет свист пуль, и начинает стрелять, прямо как Грязный Гарри.

Я в панике! Нужно что-то делать, черт подери!

Я вскакиваю с пистолетом в руке и лицом к лицу сталкиваюсь с мафиози.

БАМ!

Пуля прямо в грудь. Это я? Я сделал это? Неужели? Смотрю направо — он лежит на земле, сжав свой пистолет.

Он еще шевелится, смотрит на меня полумертвыми глазами, медленно поднимает пистолет… Я наблюдаю за ним, будто загипнотизированный его туманным взглядом, я знаю, что нужно сделать выбор: либо я, либо он, — но я не могу. Мой палец скользит по спусковому крючку, но не нажимает на него. Из парня хлещет кровь, в груди у него огромная дырка, костюм разорван, он уже почти труп…

БАМ!

Мехди добивает его. Сериал продолжается. Кровь и мозги текут по стенам. Наконец тишина.

— Вы в порядке, парни? Не ранены? Эти придурки чуть не отправили нас на тот свет!

Тяжело дыша, я пытаюсь отвести взгляд от искаженного трупа на земле. Вато встает:

— Все в порядке, Мехди. Мы не ранены. Теперь надо смываться. Нельзя терять ни минуты. Карнал, приди в себя, идем за бабками. Быстро! Мехди, спрячь тела за машиной… и оставайся на стреме!

Деньги в багажнике. Пульс у меня, наверно, за 300. Не могу поверить, что я выжил. Я только что убил парня, и хуже всего то, что я знаю, что смогу это сделать еще раз, если понадобится…

— Отдышись, Карнал. Это нормально. Первый раз всегда так. Вато, отель с паспортами далеко отсюда?

«Первый раз»? Конечно, Мехди в этом спец: он помогал Маркусу расправиться с инкассаторами… Черт!

— Нет, Мехди, если нет пробок, через одиннадцать минут будем на месте.

Мы едва остались в живых. Я в шоке от своих сообщников. Настоящие стрелки, как будто только из фильма Тарантино!

Я… я не должен был стрелять в этого типа… Я не должен был в него стрелять! Не должен. Но я понял, что действие — лучшее лекарство от беспомощности. А может быть, я проглотил урок и вот-вот его переварю. Плохое ради хорошего… Убить, чтобы жить… Мы выжили.

Все, теперь мы сматываемся. Вау! Кажется, впервые в жизни, выезжая с парковки, я чувствую такое облегчение. Как только колеса машины покатились, мне как будто дали бутылку с кислородом.

Приятно чувствовать себя почти нормально после бури. Хотя все эти угрызения совести вряд ли можно назвать нормальными. Я окидываю всех взглядом. Мы одеты в гражданское. Едем в машине, которая ничем не напоминает «Барракуду». Три парня из пригорода катаются по ночному городу. Возвращаемся от приятеля с вечеринки. Мне уже даже хочется, чтобы они отвезли меня домой… хочется все забыть… проснуться и забыть об этом ужасном сне.

Через полчаса мы приезжаем в назначенное место. Здесь решится наша судьба. Уедем мы за бугор или останемся во Франции? Вот в чем вопрос. Гостиница в американском стиле. Входную дверь видно снаружи, как когда снимаешь маленькую квартирку. Не так, как в обычном отеле, — больше свободы. Вато собирается выходить:

— Ладно, ребята. Я пойду! Незачем нам всем рисковать… Видите дверь вон там? Это либо она, либо та, что рядом, номер отсюда не видно. Если они нас ждут, со мной покончено. Если вы увидите, что все плохо, не теряйте времени и не стройте из себя героев. Увидимся в следующей жизни!

Мы даже не пытаемся его отговорить — ни я, ни Мехди. Мы слишком хорошо знаем этого человека. Я смотрю ему прямо в глаза:

— Еще рано так говорить, Вато. Удачи, приятель!

— И вам удачи!

Я знал, что он смелый парень, но идти вот так на рожон, самому… Может, это потому, что он сам вырос в отеле? Он чувствует себя здесь как в своей тарелке. Это видно даже по походке. Он, наверное, вспоминает сейчас о доме, о том, как ходит по коридорам отеля, проверяет, все ли в порядке.