В сладком плену

— Ну и что? Я же поклялась следовать за тобой повсюду, — едко отозвалась Петиция, тряхнув красиво завитыми локонами. — А твоя решимость, Филдинг… Ха, достаточно взглянуть на несчастное животное, которое из последних сил пытается держаться на плаву. Ведь ты гораздо больше дорожишь этой тварью, чем мной, и уж коня ты никогда не утопишь! Кроме того, я обязана сказать тебе нечто настолько важное, что, клянусь, у меня хватит сил удерживать твои поганые уши над водой, пока ты все не выслушаешь. А там посмотрим!

Филдинг смотрел на нее с таким озадаченным выражением, какого Легация еще ни разу у супруга не видела. Его серые глаза заблестели, сжатые губы дрогнули, потом белые зубы сверкнули в улыбке, и Филдинг, запрокинув голову, едва не расставшись с париком, затрясся от хохота.

Петиция, не сразу сменившая гнев на милость, наконец присоединилась к мужу. Тем временем несчастный мерин, в ужасе вращая глазами, пытался нащупать копытами дно.

— Кажется, они помирились, уже обнимаются, — сообщила Каролина сестре и добавила:

— Мама потеряла шляпку.

— О нет! — закричала Вирджи, а потом спросила с надеждой:

— Они хоть пытаются ее спасти?

— Похоже, они совсем про нее забыли, и шляпка уплывает вдаль…

— Родители еще в воде? Они тонут, обнявшись?

— Нет, они не собираются тонуть. Отец поворачивает коня… Они выезжают, уже показалось дно коляски, теперь колеса. — Не в силах больше терпеть, Каролина наконец рассмеялась. — По-моему, лошадь очень рада сменить направление!

— А шляпка? — Вирджиния не забыла о самом главном. — Неужели они и теперь ничего не заметили, не пытаются спасти ее?

Каролина не верила своим ушам. Только что родители готовы были растерзать и утопить друг друга, ведь ничто не помешало бы Филдингу сдавить горло жены сильными пальцами, а ей — воткнуть длинную булавку ему в сердце! Но Вирджиния думает только об этой дурацкой шляпке!

— Они ничего не заметили. Коляска на берегу, лошадь отряхивается, мама выжимает юбки. Теперь они поворачивают к дому.

— Без шляпки?!

— Без шляпки, — категорически ответила Каролина. — Шляпка плывет в океан. О, ее уже не видно.

Вирджиния тихо застонала.

— Мама прижалась к его плечу, — докладывала Каролина, начиная спускаться. — Раз они помирились, нам лучше уехать отсюда, и поскорее.

Девочка бросила последний взгляд на залив сквозь ветви дерева. «О Господи, не дай мне такую жизнь! Не допусти, чтобы я походила на свою мать, слишком гордую, никогда не уступающую в споре. Но если этого не избежать, то пошли мне в мужья человека, непохожего на моего отца, мрачного тирана, которого я раздражаю, который никогда меня не полюбит. Пусть это будет человек, которого я смогу понять!»

— Возможно, они действительно помирились, — задумчиво протянула Вирджиния, продолжая грустить из-за шляпки. — Но для меня лучше, когда родители в ссоре. А теперь они могут придумать что-нибудь ужасное, разлучат меня с Хью.

Садясь на лошадь, Каролина сочувственно посмотрела на сестру. Вирджи оказалась права: удар последовал утром. Накануне родители гуляли по саду, точно влюбленные, то и дело останавливаясь, чтобы насладиться ароматом роз, даже обнимались. Кто бы мог подумать, что в это время решалась судьба Каролины?

После завтрака Летиция попросила ее остаться, да к тому же велела закрыть дверь в столовую. Девочка поняла, что разговор будет серьезным.

— Я не позволю тебе выйти за нищего сына мельника, — резко начала мать.

Каролина успела придумать способ защиты, поэтому весело сказала:

— Очень хорошо, обещаю не выходить замуж за Хью. Но можно ему иногда приходить? Мне так нравится его влюбленный взгляд.

— Какое бессердечие! — возмутилась Летиция, но когда девочка лишь безразлично пожала плечами, с подозрением взглянула на дочь. — Он никогда не сумеет обеспечить семью, надеюсь, тебе это понятно?.. — Она сделала паузу, чтобы Каролина осознала важность ее слов, а та, воспользовавшись случаем, по-новому посмотрела на свою блистательную мать.

Этим утром Летиция была в свободном шелковом халате, переливающемся, словно аметист. Она даже поленилась одеваться, поскольку хотела сразу после завтрака вернуться в постель. Так всегда бывало во время «медовых месяцев», изредка случавшихся в их ужасном браке. Сегодня мать просто светится изнутри, синие глаза кажутся мягким бархатом, на щеках появился крепкий персиковый румянец. Подумав о том, какой блестящей красавицей была Петиция в восемнадцать лет, Каролина вдруг поняла, что когда-нибудь и она может стать такой же.

— Конечно, Хью не сумеет меня обеспечить, — спокойно ответила девочка. — И уж тем более он не сумеет дать мне все то, к чему я собираюсь привыкнуть. — Последним замечанием она хотела развеселить мать, но та бросила на нее суровый взгляд и поджала губы. Видимо, Летиция не поверила ни единому слову дочери.

— Вчера мы с отцом пришли к такому решению. Ты чересчур своенравна и можешь плохо кончить, если останешься здесь. Мы отправляем тебя в Лондон, в пансион миссис Честертон.