В след за луной

Паэн пробурчал что-то в ответ и снова бросил взгляд на море. Маленькая лодка уже находилась на полпути к порту, легко скользя по волнам и стараясь держаться подальше от быстрого речного течения, которое могло отнести ее в сторону от стоявшего на якоре судна. Джоанна сидела на скамье в носовой части шлюпки, отвернувшись от берега и любуясь безбрежной гладью моря.

- Какая мне польза от этой господской забавы, если мул не способен доставить мои корзины с цыплятами на ярмарку? И какому глупцу пришло в голову приспособить мула для верховой езды, не приучив его при этом перевозить грузы?

Паэн снова взглянул на робко ступавшего мула. Животное показалось ему на редкость красивым, а его шкура была такой же чистой и гладкой, как...

Как у того великолепного черного мула, на котором арфист прибыл в лагерь Меркадье!

- Где вы его взяли?

Крестьянин прервал свою тираду и только развел руками.

- Прошу прощения, мой господин. И спасибо вам за то, что вы вовремя остановили этого зверя. Я вовсе не хотел вас сердить.

- Где и у кого вы купили этого мула? - грозно прорычал Паэн.

Фермер в страхе отшатнулся и крепче ухватился за поводья.

- Я не крал мула, мой господин! Он мой. Я заплатил за него добрую сумму серебром. Парень с арфой вам подтвердит. Паэн схватил его за горло.

- Тот человек.., юноша с арфой.., где вы его видели?

- Вчера вечером, мой господин. На постоялом дворе, - прохрипел, задыхаясь, фермер.

Паэн отпустил фермера и, пришпорив Арсуфа, помчался прямо через пляж наперерез шлюпке, которая должна была доставить Джоанну к кораблю.

Увидев скачущего к ним всадника, матросы в лодке сначала застыли в недоумении, потом, не на шутку перепугавшись, принялись грести прочь от берега, туда, где вода была глубже. Однако они были слишком неповоротливы, страх помешал им последовать громкому приказу Паэна пристать к пляжу. Он заставил коня войти в воду и, догнав шлюпку, перерубил мечом лопасти у двух весел, затем, ударив одного из гребцов по голове, так что тот сразу потерял сознание, схватил Джоанну в охапку и повернул к берегу. Слаба Богу, он успел вовремя перехватить ее, не дав ей подняться на борт корабля, где ее, возможно, поджидал убийца, нанятый неизвестным хозяином арфиста.

***

Джоанна не смогла сдержать рыданий. Странные, неожиданные и оттого еще более постыдные слезы струились по ее лицу, не давая ей бросить последний взгляд на Паэна, оставшегося на берегу. Ей потребовалась вся ее воля, чтобы улыбаться Паэну и Матье во время их пути длиной в милю, показавшуюся ей бесконечной, от постоялого двора до порта, и это усилие оказалось для нее чрезмерным.

Поскольку ей так и не довелось - не представилось случая - обменяться перед расставанием хотя бы несколькими словами с Паэном, Джоанна попрощалась с Матье и тут же отвернулась от берега, чтобы ее внезапно хлынувшие горячие слезы остались не замеченными никем, кроме гребцов, сидевших по левому борту шлюпки.

Вдруг по воде до нее донесся громкий голос, и Джоанна узнала Паэна, который звал ее по имени. Она вытерла глаза подолом плаща и, обернувшись, увидела, что он мчится прямо к ней, крича и подгоняя выбившегося из сил Арсуфа. Его конь замешкался лишь на миг, оказавшись у кромки воды, после чего ринулся прямо в волны, так что пенные брызги летели двумя мощными фонтанами, а Паэн чуть не попал под весла в руках перепуганных гребцов.

Паэн снова что-то крикнул, Потом вынул меч и с размаху ударил по ближайшим веслам, разрубая прочную древесину.

- Ко мне! - крикнул он. - Джоанна, ко мне!

Она взглянула на обнаженную сталь в его руке, а затем увидела, что он протягивает другую руку ей, чтобы вытащить ее из лодки и усадить в седло. Она порывалась что-то сказать, однако не смогла вымолвить ни слова.

В это мгновение гребцы, сидящие по правому борту, дружно отпрянули от Паэна и нечаянно повалились на остальных, перегружая своей тяжестью левую сторону. Лодка накренилась, и зеленая вода стала перехлестывать через борт шлюпки, не давая крохотному суденышку выровняться.

Джоанна отодвинулась по скользкой скамейке подальше от гребцов, которые отчаянно пытались восстановить равновесие. Рука Паэна крепко сжала ее ладонь, и она осторожно поставила одну ногу на борт шлюпки, а другую в стремя и забралась в седло Арсуфа. Как только она выбралась из лодки, та перевернулась на мелководье и гребцы попадали в воду, которая едва доходила им до пояса. Они посылали в адрес Паэна ругательства, способные сделать знойным даже это холодное ноябрьское утро, одновременно безуспешно пытаясь поймать лодку, которую течение неуклонно относило в сторону.

Яростные вопли гребцов и окрики Матье преследовали их все время, пока они мчались через сухой песок дюн к каменистой тропинке над пляжем. Когда же они оказались на вершине холма, Джоанна соскользнула с седла и прислонилась к взмыленному боку Арсуфа. Паэн посмотрел на крохотные фигурки матросов, затем на корабль, который все еще стоял на якоре в широком полноводном устье реки.